Сгоревшая земля: Я восстану

- И сейчас ты в восторге от того, кем стал?

Но я сразу же пожалела, что задала этот вопрос. Просто глядя в его глаза. Они выдавали его эмоциональное настроение. И оно было не из лучших. Я говорила, что он – разбит, так вот все в разы хуже.

- И кем же я стал? – Он поднялся и взял меня за подбородок, заставляя смотреть ему прямо в глаза. – Убийцей, безжалостной тварью? Я вампир, Тиана, мы все такие!

- Нет! Ты только тот, кем хочешь быть, Тони! – Я сама не заметила, как назвала его Тони. И это звучало, так маняще для меня, словно он – родной человек. – В каждом из нас есть тьма, но мы сами выбираем сторону на которой – должны быть. И ты просто выбрал не тот путь.

- Ты хочешь знать правду? – Он отпустил меня. – Я не жалею о том, что делал ошибки. Мои ошибки приносили страдания именно тем людям, которым должны были их принести.

Он выглядел разъяренным.

И я его больше не боялась.

Я поняла его.

- Я не боюсь смерти, Энтони. Тогда я буду со своими родными, подальше от тебя.

Он вздохнул и сел обратно на стул.

- Ты очень напоминаешь меня в юности. Я был таким же. Наивным и глупым мальчишкой. – Он не смотрел мне в глаза. Смотрел в окно и как мне, кажется, что-то вспоминал. – Я родился очень давно, Тиа, мне 349 лет и это слишком сложно жить так долго. Я видел, как развивается культура и как она рушиться. Я видел демократию и тиранию. Я все видел.

- Развяжи меня, Тони, прошу.

Я перебила его, так как рук уже не чувствовала. Энтони улыбнулся и разорвал веревку на моих руках. Теперь я потерла, посиневшие запястья и внимательно его слушала.

- Как ты умер, Энтони?

- Знаешь, мой отец, биологический отец – был клерком, мы жили в Чикаго, а мама простой учительницей в средней школе. Простая семья, если не брать во внимание меня. Я не мог жить без концертов и рок музыки. Там я узнал, что такое героин, подсел на него слишком сильно. Я умирал. Спустя два года, я вынес из дома все, что можно было, набрал долгов. – Энтони выпил бурбона, вздохнул и вновь продолжил: - Мне помогла случайность, я слез с иглы. Но долги – остались. И одному из тех, кому я был должен, не понравилось, что я так долго не отдаю деньги. Они заявились в мой дом и безжалостно убили моих родных. Я не мог ничего сделать. Вот она, правда.

В этот момент я вспомнила себя. Когда из-за него убивали маму и папу. Когда он держал меня и заставлял смотреть. Я слишком сильно сжала руки в кулаки, так сильно, что ногти впились в ладони.

- Я опять начал колоться. Заразился гепатитом и медленно умирал. Мой отец, мой нынешний отец нашел меня в какой-то подворотне умирающим. Он увидел во мне что-то. И превратил.

Я встаю со стула и иду к окну. Хочется забыть и забыться. Я хочу превратиться в пепел. Не хочу больше страдать.

Вдалеке за дверью я услышала крик Лиз. Это точно кричала она. Я закрыла глаза, понимая, что помочь ничем не смогу.

- Твой братец вот настоящая бездушная тварь!

Я беру стакан, который он оставил на тумбе секунду назад и пытаюсь выпить, но не успеваю. Его пальцы с такой силой сжимают мою руку, что, кажется, кости начнут дробиться. Стакан с грохотом падает на пол.

- Ты думаешь, раз я здесь с тобой говорю, рассказываю тебе о своей прошлой жизни, значит, мы друзья и ты имеешь право называть моего брата, как пожелаешь? – Он не кричит, он – рычит на меня. – Я могу показать тебе, кто из нас с братом безжалостнее. Хочешь?!

- Н-нет… Я не буду. Я больше не буду так говорить.

Я не могла опуститься так низко. Не могла умолять чертового вампира. Но перед глазами одна лишь боль. И выдержки больше не осталось, как и силы, и гордости. Одни лишь мольбы и слезы.

- Милая моя, конечно не будешь. Глупышка… - Его рука гладит меня по спине в тот момент, когда вторая сжимает мое горло.

Я пищу. Не кричу, не визжу, а именно пищу.

- Что ты делаешь?

Слезы сами катятся с глаз. Но Энтони, словно их не видит. Хотя, что ему до моих слез. Он нежно пихает меня на кровать. Я рефлекторно хватаю воздух ртом и оказываюсь под ним.

- Ты красивая, Тиа. Меня манит твоя красота. Но еще больше мне нравятся твои слезы. В эти моменты ты становишься такой беззащитной и такой возбуждающей.

Он стянул с себя рубашку и потянулся к ремню брюк.

- Энтони! – Мой визг застрял в ушах. – Нет! Перестань! Ты же не сделаешь этого?

Но ему все равно. Он лишь усмехнулся. Слишком сильный. Он так уверен в себе, так непробиваем, что не видит смысла церемониться со мной, с маленькой глупенькой девчонкой.

Ему хватает мгновения, чтобы уничтожить еще одну часть меня. Так до истерики смешно, с какой легкостью ему досталась очередная победа.

- Убей меня… умоляю…

Его глаза наполнились злостью.

- Убить тебя? Ты, Тиана, слишком гордая? Слишком несчастная? Не хочешь жить? – Он схватил меня за волосы. – Я не убью тебя, даже не мечтай. Я каждый день буду заставлять тебя жить. Каждый день с новой болью на старых шрамах, каждый день ты будешь проклинать меня. Я научу тебя кричать и молить о пощаде, научу тебя признавать свою слабость. Я уничтожу твою гордость, Тиана. Ты будешь умолять снова, и снова, и снова… Для тебя есть только я. Я твой палач и смерть у меня нужно заслужить.