Страница 36 из 60
— Саш, за пределами игры и Холмы, и Обратный ничуть не опаснее Верхнего города. Нечисть ты не интересуешь сама по себе — только как наш проводник.
— А если я случайно окажусь на чьей-нибудь территории? Встречу ещё одного «хозяина леса»?
Отпустив Сашу, Лев медленно двинулся через дорогу. Впереди гостеприимно белела арка наземного вестибюля «Кропоткинской».
— Саш, я не могу давать…
— Знаешь, среди альфа-редакторов ходят слухи о маньяке, который раз в год нападает на нас. В день летнего солнцестояния. Вначале я думала, что это нечисть с Холмов, а теперь понимаю: ваша игра и есть наш маньяк. Что случается с проводниками, когда заканчивается ночь? Почему никто из них не рассказал о Холмах и Обратном?
— Потому что мы попросили их молчать. Нет? — В голосе Льва опять завибрировало глухое раздражение. Только вот Саша могла поклясться, что нацеленно оно отнюдь не на неё.
— Ты шутишь?! Если все альфа-редакторы — полукровки, то хоть кто-нибудь бы проговорился, где нам искать своих родителей! У нас же у всех неполные семьи.
— И? У духов нет родительских инстинктов, у нечисти и подавно. Ты можешь найти свою мать, а она тебя даже и не вспомнит.
Саша остановилась, медленно сжала кулаки и так же медленно выдохнула. Умом она понимала, что слова Льва к нему самому относятся в не меньшей степени, чем к ней, но понимание не делало преднамеренный выпад менее болезненным.
— Ты не сказал мне об этом раньше, когда уговаривал пойти с тобой.
— А ты спрашивала?
Напряжённая тишина укутала мокрым одеялом. Саша не могла понять, что именно она чувствует: то ли обиду, то ли разочарование. То ли злость на саму себя. Ей действительно не обещали ничего конкретного — она сама решила, что Лев не из тех, с кем надо следить за точными формулировками.
— Кажется, я больше не хочу говорить с тобой на личные темы.
— Хорошо.
Лев равнодушно дёрнул плечом, и Саша не удержалась от мелочного укола:
— Ты слишком много недоговариваешь. Я не могу одновременно искать метки и просчитывать, какую ещё милую особенность своей родины ты «забыл» упомянуть.
Не дожидаясь ответа, Саша поспешно нырнула в вестибюль. Тяжело хлопнула соседняя дверь, и Лев снова оказался рядом, если и не сердитый, то определённо встревоженный.
— Не волнуйся. — Саша устало провела рукой по лицу. — До конца игры я с тобой. А там посмотрим.
Лев проглотил всё, что хотел сказать, и последовал за Сашей.
Из всех посещённых за время игры станций, «Кропоткинская» единственная для спуска на платформу ограничивалась лестницей. С неё открывался прекрасный вид на сам зал, светлый и просторный, с двумя рядами далеко отстоящих друг от друга колонн. И устланным чем-то блестящим полом.
На нижней ступеньке Саша опустилась на корточки. При ближайшем рассмотрении «блестяшки» оказались осколками стекла и кусками железа, свитыми в миниатюрные противотанковые ежи. Саша с трудом отковыряла один: его держало на плитке что-то наподобие эпоксидной смолы.
— Детский сад какой-то. — Поднявшись, Саша осмотрелась в поисках того, что помогло бы перебраться через внезапную «полосу препятствий». В осколокоустойчивость своих кроссовок Саша не верила, не говоря уже о босых ногах Льва. — Холмы пытаются нас остановить или с нами поиграть?
— Отойди, пожалуйста.
Подчёркнуто-вежливая просьба Льва заставила Сашу оглянуться через плечо. Он стоял на пару ступенек выше, сжимая в руках секцию ограждения. Только вместо спаянных алюминиевых труб на обратной стороне использовались кованые решётки. Судя по цвету и тому, как бугрились мышцы Льва — чугунные.
Напоследок мазнув пальцами по свободному кусочку пола, Саша поспешила убраться с дороги.
— Нам направо. На поезд.
— Понял.
Сухо кивнув, Лев опустил верхний — ровный — край решётки на пол. Ухватившись за завитки сквозных узоров, Лев толкнул свой «плуг», и металл и стекло с хрустом полетели во все стороны, оставляя после себя ровный слой раскрошившейся эпоксидки.
Лев не стал расчищать дорогу до самого поезда — как назло короткого, в четыре вагона, и стоящего на противоположном конце станции, — а ограничился узкой тропинкой до края перрона. И даже эти несколько метров потребовали значительных усилий. Отложив исцарапанную решётку, Лев с болезненной гримасой размял плечи и спрыгнул на пути. Оттуда он внимательно посмотрел на Сашу.
— Пойдём понизу. Не трогай контактный рельс — он сбоку, заметишь — и постарайся идти по центру.
Сашу удивило, что Лев не сразу направился к поезду, а помог спуститься ей, аккуратно сняв с платформы. Поставив же на пути, он притянул её к себе и виновато прошептал: