Москва-Обратная

— Саш…

— Знаю, знаю. — Тяжело поднявшись, она поправила рюкзак и одёрнула задравшуюся над пластырем штанину. — Идём.

— Держись между мной и колоннадой. Осколки летят с верхней части стен, так что можешь пригнуться — но не сильно, не в ущерб скорости. — Договорив, Лев выпутался из плаща и протянул его Саше: — Накинь и прикрой голову.

— Я об него споткнусь быстрее.

Лев попытался настоять, на что Саша упёрлась рогом: ей совесть не позволяла отнимать дополнительную защиту у человека, собравшегося прикрывать её собственным телом. В итоге Лев надел плащ обратно, хотя и с показным недовольством в каждом движении.

Град осколков, поутихший пока Саша и Лев прятались в тупике, возобновился, как только они подошли к ленте ограждения. Лев выбрался первым и тут же замер на долю секунды, давая Саше время проскользнуть между ним и стеной перехода. Осколки застучали ещё яростнее, один из них, пролетев над плечом Льва, дёрнул Сашу за волосы.

Бежать было неудобно. Льву приходилось подстраиваться под Сашин шаг, заметно короче собственного, и одновременно не прижимать её к колоннам. Саша же, не до конца доверяя своему дару, пыталась сохранять физический контакт со станцией — и регулярно получала рикошетом по вытянутой руке. Обстрел при этом не утихал ни на мгновение.

Когда они  добежали до короткого эскалатора, ведущего наверх, Лев даже не остановился. Он взлетел в вестибюль, таща Сашу за руку, и притормозил лишь у выходных турникетов.

Саша упёрлась, потянула на себя когтистую руку. Лев недовольно оглянулся через плечо:

— Что такое?

— Повернись.

— Что?

— Повернись, — чуть раздражённо повторила она. — Я хочу осмотреть тебя.

Лев посмотрел на Сашу так, словно она посреди зимы предложила ему искупаться в Москве-реке. Саша, поняв, что разговорами ничего не добьётся, сама обошла вокруг Льва и принялась изучать рваные дыры в его плаще.

— Мы теряем время, — заворчал Лев минуту спустя. — Уже без четверти два, а у нас все ещё одна метка.

Саша промолчала, только приподнялась на цыпочках и заглянула за помявшийся воротник. Рядом с укусом теперь красовались две параллельные царапины, сантиметра по три каждая. Кожа между ними покраснела и припухла, но сами ранки выглядели неопасно.

— Жить будешь. — Мягко похлопав Льва по плечу, Саша двинулась к турникетам.

— А я тебе о чём говорил?.. На мне же всё заживает как на собаке.

— Что не повод не присмотреть за тобой.

В ответ Лев удивлённо моргнул и промолчал.

Первым, что Саша увидела, выбравшись на улицу, был огромный холм из земли и железа на месте развязки Ленинского проспекта с Третьим транспортным кольцом. В южном склоне холма тускло мерцал высокий проём рукотворной пещеры. Из него доносились какие-то невнятные звуки, похожие на рокот тяжёлой техники, и туда-сюда сновали чуть более яркие огоньки — совсем как в расположенном в Верхнем городе туннеле.

Снаружи холм оставался тёмен и тих. Массивные балки угрожающе торчали из него прямо в небо, на части из них росли одинокие деревца. Ясная лунная ночь компенсировала отсутствие искусственного освещения, придавая силуэтам и теням необычайную чёткость. Город выглядел заброшенным. Заброшенным и отданным на откуп Матушке-природе с её вездесущими лесами, пробивающейся сквозь асфальт травой и ломающими стены деревьями.

— Мне здесь не нравится, — растеряно произнесла Саша и вздрогнула от того, как одновременно глухо и громко прозвучал её голос.

— Мне тоже, — отозвался Лев. — Давай поторопимся.

Конечно же, маршрут вёл прямо по уродливому холму — и хорошо, что не через туннель, от которого по Сашиной спине толпами бегали мурашки. Других светлых сторон в путешествии не было. Нет, на них не нападали стаи нечисти, и ловушки не прятались за каждым кустом — выматывала сама дорога через нагромождение ржавого железа, местами прячущегося под тонким слоем дёрна. Лунный свет под кронами облюбовавших холм деревьев больше мешал, чем помогал: кидал под ноги чернильные тени, скрывающие опасность. Пару раз только звериное чутьё Льва спасало Сашу от полёта с вовремя не замеченного обрыва. В другие моменты уберегал дар проводника. Но ни то, ни другое не избавляло от необходимости цепляться, карабкаться, искать дорогу и надеяться, что земля под ногами окажется землёй, а не пустотой.

Фонарик, который Саша взяла с собой, в Холмах отказывался даже включаться.

Собрав по пути целую коллекцию новых царапин (Саша боялась представить, что именно она на следующий день увидит в зеркале), они добрались до вершины холма. Дальний склон, на их счастье, оказался более пологим и не таким замусоренным. Выход из сквозной пещеры тут светился противотуманной фарой, освещая дремучий лес у основания холма; в Верхнем городе ему соответствовал Нескучный сад.

— Всё страньше и страньше, — пробормотала Саша себе под нос, делая первый шаг вниз по склону.