Страница 19 из 54
Раздался заполошный крик; опять эта, сорокалетняя. Выскочив из-за стола, где сидела со всеми остальными, она бросилась Симеону в ноги.
- Прошу тебя, дай это моему мужу! Заклинаю именем великой богини...
Симеон зарделся от смущения, когда женщина попыталась обнять его за ноги.
- Прошу вас, поднимитесь, матрона. Я сделаю все, что в моих силах, для каждого.
- Обещай прежде всего мне. Обещай, что дашь ему. Симеон глубоко вздохнул; Найлуна секунду подумалось, что сейчас сорвется. Но он сказал:
- Хорошо, матрона. Но прошу вас, поднимитесь и обещайте, что будете вести себя прилично.
- Клянусь! - В глазах появилось расчетливое выражение.- Но ты дашь ему сейчас же, ладно?
- Ладно.
Муж женщины был красавец атлетического сложения, очевидно, моложе ее лет на десять. Пауки всегда с вниманием относились к телесному благополучию своего человеческого материала, взращивая его как племенной скот, поэтому в городе полно было мужчин, сложенных как античные боги, и женщин с безупречными фигурами. Для Найла постоянно было печальным откровением вглядываться в их умы и сознавать всю их ограниченность.
Симеон всадил иглу мужчине в предплечье и почти тотчас ее вытащил.
- Ты уверен, что этого хватит? - осведомилась женщина.
- Это все, что у нас имеется, а надо оживлять еще дюжину,- угрюмо ответил Симеон.
Глаза Найла повстречались с глазами матери двенадцатилетней девчушки; видно было, что женщина слишком робка и нерешительна, чтобы о чем-то просить. Он положил ладонь Симеону на руку.
- Надо дать вон той малышке. Ей много не надо.- Мать одарила его теплой улыбкой благодарности.
Симеон похлопал девочку по худенькому предплечью, чтобы выступили вена, и всадил иглу. Найл в эту секунду снова вступил ей в ум. И опять с удивлением почувствовал, что она абсолютно в сознании, как и он. Вероятнее всего, паук, видя, что ребенок мал, ввел строго выверенную дозу, чтобы лишь парализовать нервную систему, не убив при этом ребенка.
Догадка подтвердилась, когда через несколько секунд ресницы у девочки дрогнули, и глаза открылись. Она улыбнулась матери и тотчас повернулась поглядеть на Найла, хотя тот стоял вне поля зрения. Подойдя, Найл коснулся ее руки.
- Как тебя зовут?
- Венда.
- Ты долго спала?
- Ни минутки.
Симеон, видно, подумал, что ослышался.
- Что она говорит?
- Прямо с той минуты, как на тебя накинулся паук? - уточнил Найл. Девочка кивнула.
- О, богиня! - воскликнул Симеон. Найл удивился хладнокровности ребенка.
- Наверно, жутко было? Девочка покачала головой.
- Нет, просто как-то... спать сразу захотелось.
До Найла стало доходить. Дед, помнится, когда-то рассказывал, как его схватил смертоносец, а он вместо того чтобы заорать от ужаса, ощутил вдруг какое-то сонное равнодушие, будто никакой опасности и не было. Теперь-то было ясно, что пауки, набрасываясь, как-то глушат ум жертвы равнодушием к страху. Подумал, и показалось вполне логичным. В тисках страха добыча может окочуриться гораздо быстрее, так что лучше внушить ей иллюзорное чувство безопасности.
Симеона схватила за руку та, сорокалетняя.
- Гляди, он просыпается!
Ее муж, встряхнувшись, ошарашенно огляделся вокруг.
- Ого, сколько же я проспал?
Видно было, что он понятия не имеет, как и что было на самом деле.
В дверях появилась старшая сестра.
- Ну что, еще можно запускать?
- Нельзя! - раздраженно отрубил Симеон.- Держи их еще с полчаса.- Сам он мерил пульс мужчине.
- Ты на ногах держаться можешь?
- А то как же! - тот спрыгнул со стола.
- Добро. Матрона, можете вести его домой.
Та схватила супруга за руку и поволокла к двери, не задержавшись даже чтобы поблагодарить.
Девочка была теперь в руках у матери. Найл спросил женщину:
- Когда она у вас пропала?
- Ровно как шесть месяцев и два дня.
- И ты все это время не засыпала? - та кивнула.- И не боялась?
Девочка опять уверенно кивнула.
- Невероятно,- пробормотал Симеон.
- Только мне не понравился противный дядька,- заметил ребенок.
- Что еще за дядька?
- Ну, такой... со смешным ртом.
Найл с Симеоном переглянулись; слова ребенка вызывали в памяти образ убийцы Скорбо, с его странно чувственными губами. Найл взял девочку за руку, пристально посмотрел ей в глаза и вгляделся в ум. Увиденное насторожило.
- Ты видела этого человека с пауками? - спросил он девочку. Та кивнула. - И они что, на него не нападали?
- Нет. Они были друзьями.
Найл понял, что расспрашивать дальше нет смысла; девочка сказала, что могла, и ум у нее начал истощаться; вглядываешься в него, а впечатление такое, будто смотришь сквозь дрейфующий туман.
- Веди-ка ты ее домой. Ты живешь далеко отсюда? - обратился Найл к матери.
- Через улицу.
- Смотри, чтобы она хорошенько выспалась,- наказал Симеон,- а завтра ее ко мне на осмотр.
Когда мать с ребенком ушла, Симеон спросил:
- Я верно понял этого ребенка, или она имела в виду что-то другое?
- Боюсь, ты верно ее понял,- сказал Найл, кивнув. У Фелима был растерянный вид.
- Что она имела в виду?
- "Дяденька со смешным ртом" - это один из убийц Скорбо,- пояснил Симеон.
Фелим перевел взгляд с Симеона на Найла.
- Но она сказала, что они были друзьями. Может, это ей снилось? Или у нее была горячка? Найл покачал головой.
- Уверен, что нет.
- Абсурд какой-то. С какой бы вдруг стати Скорбо любезничал с кем-то из них?
- Получается, одно из двух, - рассудил Найл. - Либо тот человек выдал своих товарищей Скорбо...
- Либо Скорбо был сообщником мага, - закончил мысль Симеон.
- Да ну, нет, такого быть не может. С какой бы стати Скорбо, будь он сообщником мага, затащил двоих из них к себе в кладовую? И зачем бы они его убили?
Найл покачал головой.
- Может, его предали. Или он их рассекретил. Но я уверен, что это ей не привиделось.
Наступила тишина, каждый был занят собственными мыслями. Наконец Симеон повел плечами.
- Согласен, все это бессмысленно. Но у нас есть еще дела. Сколько осталось сыворотки? - спросил он у Фелима. Тот поднял флакончик на свет.
- Где-то на два пальца.
- Тогда должно хватить.
На протяжении следующих десяти минут он переходил от одного распростертого тела к другому, сосредоточенно вводя каждому строго отмеренную дозу сыворотки. Несколько человек очнулись буквально сразу, у других на возвращение сознания ушло несколько минут. Кое-кто начинал протяжно стонать, будто от кошмара. В основном же люди, сильно вздрогнув, в замешательстве вертели головой по сторонам.