Страница 5 из 33
Подчиняясь приказам, я, однако, долго не могла понять, зачем господину понадобились эти волки и весь их мир?
А потом мне открылась правда. И я узнала, как началась война между магами и оборотнями.
***
После того как он покорил Адорон и отомстил всем своим врагам Карагэн принялся искать брата. Ему он жаждал отомстить больше всех. А потому искал неусыпно, остервенело, днем и ночью.
Искал, но не нашел. Тот исчез.
Радамант покинул мир Адорон. И никто не знал, куда он подевался.
А жажда мести все не давала покоя Карагэну. Нескончаемые дни провел он, шныряя по мирам, переходя из одного в другой, одержимый одним желанием, одним стремлением.
И однажды, спустя долгое время, когда вера уже почти угасла и надежда истаяла, оно все же осуществилось. Он нашел Радаманта в далеком Веренделе.
В мире, в котором нет никаких технологий. Ничего, даже магии. В мире, который населяли одни только люди. И с ними не сосуществовали никакие другие расы. Там не знали ни о магии, ни о других мирах, ни о порталах в них.
Карагэн долго гадал, что же держит в этом никчемном мире его брата Радаманта. Удивленный, он не спешил осуществлять свою месть, сначала он приглядывался, присматривался, охваченный странным предчувствием, ища ответ на свой вопрос. И он его нашел.
Однажды он заметил любовь Радаманта к принцессе Медее. И кровь ликующе и злобно вскипела в крови Карагэна.
— Я отберу у тебя самое ценное... — решил он. — Заберу у тебя ее, — шептал маг, истово вперившись в зеркало-портал, наблюдая за ненавистным братом.
— Ты отобрал у меня свободу, — глаза его сумрачно мерцали неистовым пламенем. — А я отберу у тебя любовь.
Он не желал смерти брату. Но кроме Карагэна у того были и другие властительные враги. И первым в их списке был сам король, которому Радамант служил.
Когда месть Карагэна свершилась, он лишь запер брата в тюрьме, отобрал любовь — и только. Король же приказал своего врага казнить.
Карагэн думал, что избавился от брата навсегда, но он и помыслить не мог, что сделает Радамант.
Немыслимыми, никому неизвестными путями Радамант стал первым магом-вампиром. В итоге Карагэгн понял, как ему это удалось, как брат обманул его. Но лишь потом — спустя долгих одиннадцать лет.
Случайно заглянув в свое зеркало, он увидел ее — одиннадцатилетнюю Елену. И впервые заподозрил, что она может быть его племянницей. Это открытие сподвигло его снова наведаться в Верендель. И выяснить правду о том, как родилась на свет Елена.
А выяснив ее, он забрал девочку. Забрал ее себе в качестве жены и превратил в Геральдсит.
***
С течением лет оборотни расселились по мирам, и Карагэн почти перестал интересоваться этим племенем. Однако случился еще один раз, когда ему пришлось вспомнить об их существовании.
Это была последняя деревня, в которой оборотни жили как стая. Все, что осталось от свободного народа, когда-то процветающего в этом мире.
Главой поселения был некий Лиам. И хотя он не был великим полководцем, не обладал силой легендарного Роллана, но вожаком почему-то выбрали именно его. Единственным преимуществом Лиама было то, что он являлся чистокровным альфой.
А в маленькой лесной общине это была большая ценность.
Поначалу в крохотную стаю входили лишь немногие пришлые Серые братья Севера, но со временем она значительно разрослась, размножилась, легко впитав в себя и Рыжих с Юга, и Белых охотников Запада, и даже пятерых Бурых собак Пустоши.
А у Лиама с годами обнаружился дар: он умел находить общий язык с дикими животными. Это позволило ему сделать то, что до недавнего времени не удавалось другим ликанам — он приручил диких коз и зубров.
Благодаря этому, крохотная некогда община стала столицей мира оборотней. Теперь в голодные годы именно к Лиаму шли на поклон ликаны со всех уголков страны. Лесная стая превратилась в самую многочисленную и самую сильную. Теперь их соседи должны были не просто считаться с могуществом Лиама, но и не посягать на его права на эту территорию.
Неудивительно, что Караген выбрал этого альфу своей главной жертвой. Падение новой «главной» стаи позволило бы ему выиграть так долго длящуюся, такую мучительную и утомительную, почти позабытую войну.
И время для нанесения удара было выбрано неслучайно.
Лиам всегда путешествовал в сопровождении небольшой группы приближенных воинов и редко покидал поселение. Осторожный по натуре, он предпочитал не рисковать понапрасну. Но иногда вождю все же приходилось рисковать, поступаясь обеспеченной размеренностью ради встреч с вожаками соседних стай и паломничества в храмы Духов Предков для жертвоприношений.
Таким образом, по задумке Карагена, последняя вылазка должна была стать для него роковой.
Колдун не собирался нападать в пути. Ликана в обращенном виде вообще трудно застигнуть врасплох — их спасало чутье и высокая скорость. Но существовало непреложное правило: любой оборотень должен был принять человеческий облик, когда возлагал дары на алтарь. А во время молитвы и медитации он и вовсе становился беззащитным. На это и уповал Караген, строя свои расчеты.
Вечер постепенно скрывал путников густеющими сумраком. Дюжина огромных волков, преодолев склон горы, вышла в долину Мертвых. Всякий ребенок знал, что сюда приходят умирать старики и приползают раненные волки.
Лиан почувствовал неладное, уже когда жрецы не встретили его у ворот храма, как полагалось. Он насторожился, в сердце его прокрался смутный испуг, но поворачивать было поздно.
Роль жреца обычно даровалась очень древнему волку перед самой кончиной. В тот самый период, когда старик приходил сюда, чтобы закончить свое бренное существование, почувствовав за спиной дыхание приближающейся смерти. Никто из них не служил более двух-трех месяцев.