Миттельшпиль. Голод.

      Состояние Ника ухудшалось. Он перестал дышать сам, и если бы за него этого не делала техника, то его желание сбылось бы. Консилиум врачей, собранный для лечения Ника, не мог понять причину ухудшения его здоровья. Десятки теорий рассматривались и отбрасывались, множество анализов показывали, что причины для его состояния не существует. Время шло, но причина так и оставалась неизвестной, пока слово не взял психолог, женщина, о которой все говорили с уважением и за глаза называли «наша мама».

— Послушала я вас всех и поняла, что вы все упускаете одну ключевую деталь, которая объясняет абсолютно всё. Посмотрите на проблему в другой плоскости и поймёте, насколько она проста, — произнесла старая слониха.

— Тогда объясните нам, пожалуйста, уважаемая Грета, — попросил её главврач.

— Всё просто, — начала рассказывать она. — За две недели от него ушла жена с детьми, потом её взяли в заложницы; под боком красивая женщина, которую хочется, но нельзя; переживания за детей; работа на износ по раскрытию этого дела, и, как апофеоз, он узнал, что сделали с его женой, после чего убил её. Думаю, про десяток убитых им в ходе операции говорить не стоит. Сейчас у него лишь одно желание — умереть, что он и претворяет в жизнь. Ника надо вытаскивать из этого состояния, иначе мы потеряем его.

— Но как нам это сделать? — задал вопрос один из докторов.

— Я всё чаще думаю, что каждое новое поколение врачей всё хуже и хуже. Ладно, не обращайте внимания на старческое брюзжание. Пускай Джулия, раз уж любит его, будет рядом с ним. Говорит, спит, читает ему — он услышит. По крайней мере я на это надеюсь. Есть мнение, и не только моё, что некоторые звери, находящиеся в коме, слышат всё, что происходит рядом с ними. Искренне надеюсь, что это именно такой случай. Ты поняла, что надо делать, девочка моя?

— Да, — тихо ответила Джулия.

— Тогда иди и делай то, что должно, — напутствовала её Грета.

— Хорошо, — сказала Джулия, вышла из зала, где заседал консилиум, и пошла в палату, к Нику.

      Джулия лежала на постели около Ника и пыталась осознать всё, что сделал её любимый зверь. Она с радостью бы выполнила просьбу психолога, даже если ради этого пришлось бы пожертвовать службой в «призраках». Джулия так хотела занять место жены Ника, и вот у неё в лапах появился шанс стать ею. Но какой ценой она получила его… Уж лучше бы ничего этого не случалось, пускай она никогда не была бы рядом с ним, но Джуди жила! Жаль, что ничего изменить уже нельзя. Теперь остаётся заботиться о Нике, быть ему поддержкой и опорой, той, кто постоянно будет рядом. По крайней мере постараться стать такой, чтобы Ник захотел быть вместе с ней.

      Шло время, но у Ника не было никакого улучшения здоровья, наоборот, ему становилось всё хуже. Видя это, Джулия, не имея никакой возможности хоть как-нибудь повлиять на любимого ею зверя, сама не заметила, как из её глаз начали течь слёзы и, чтобы хоть как-то выразить всю боль и надежду, завыла. Сначала это были тихие, едва слышимые подвывания, но, презрев всё, что может случиться, перестала скрывать свои чувства. Полный боли, скорби и безумной надежды вой раз за разом разрывал тишину коридоров больницы. Так плачут матери, потерявшие своего ребёнка, и весь мир скорбит вместе с ними. Но всё когда-нибудь заканчивается, и Джулия, сама не заметив этого, заснула тревожным сном, готовая проснуться от любого шороха, малейшего движения и изменения сигнала от аппаратов, к которым был подключён Ник.

То же время, то же место. Внутренний мир Ника.

      Ник смотрел на рассыпающийся вокруг него мир и желал исчезнуть как можно скорее. Он сделал столько зла в своей жизни, что смерть — единственный способ расплатиться за всё. Тем более за убийство собственной жены, пускай и сделанное для избавления от страданий.

— Ты что делаешь, идиот?! — закричал Альт, появившись рядом с Ником. — Зачем всё это?!

— Так надо, — тихо сказа Ник. — На моих лапах кровь десятков зверей, я убил свою жену, совершил столько зла, что теперь у меня есть лишь один выход — умереть. Так будет лучше для всех.

— Это для кого «для всех»? — задал вопрос Альт, стараясь хоть как-то сдержать разрушение мира. — Ты хоть знаешь, что творится сейчас вокруг тебя?

— Нет, — ответил Ник. — Зачем мне это? Я хочу умереть. Дай мне уйти спокойно, я не хочу больше страдать.

— Слабак, — сплюнув на землю, сказал Альт. — Жаль, что я пробудился.

— Что ты сказал? — в ледяной пустыне безразличия Ника появились первые, слабые огни гнева.

— Что слышал, — фыркнул в ответ Альт. — Только слабаки складывают лапы и покорно принимают смерть. Где тот зверь, волю которого нельзя было сломать? Куда он исчез? Скажи мне, и я уйду к нему.

— Я не сложил лапы, — возразил ему Ник. — Просто устал, убил…

— Слабак! — перебил его Альт. — Иначе ты бы так не говорил. Убивал зверей? Плевать! Они хотели забрать твою жизнь! Убил свою жену? Нет! Ты дал ей уйти без боли и страданий! Знаешь, что сейчас делает Джулия? Хочешь покажу?

— Нет, мне… — начал было говорить Ник, но его вновь прервал Альт.

— Щенок, слабак не имеет права указывать мне что делать, — бросил, как ударил, этой фразой Альт. — Смотри!

      Альт начал показывать истинные чувства Джулии, её слёзы и завывания, тихие слова любви и урчание, беспокойный и чуткий сон рядом с ним. Мало? Смотри на своих детей, ты хочешь бросить их одних в этом жестоком мире? Что? Биги воспитают их? Воспитают, но это сделаешь не ты. У них не будет детства, не будет родителей, им не к кому будет прийти со своими проблемами и переживаниями! Ты хочешь для них такого будущего?! Хочешь бросить их из-за чувства собственной потери? Так для них это тоже потеря, пускай они пока и не понимают этого! Боишься объяснять им, почему их мама умерла, если, конечно, будешь вообще делать это? Да, будет сделать сложно, но они — твои дети, поймут это! А если нет — то по крайней мере будут знать правду и им никто не солжёт. Одно это уже должно тебя вернуть к жизни. Если не согласен… умри. Я до последнего момента буду бороться за жизнь этого куска мяса под названием «тело», в котором мы живём. Решать конечно же тебе, но хочу, чтобы ты знал: если откажешься, то твоё место займу я. Пускай и ненадолго, на пару недель, но всё же буду управлять живым телом, из плоти и крови. Ты бы только знал, как я желаю этого… Пока твоя воля сильна — я ничего не буду предпринимать. Но как только ты ослабишь её, перестанешь быть верным самому себе — я буду напоминать тебе о том, что ещё есть я, твоё альтер эго. Помни это и живи дальше. Будь сильным — и ты всегда сможешь рассчитывать на нашу с Като помощь. Выбирать тебе: прорываться сквозь трудности и жить дальше или же угаснуть. Лежи и думай, время у тебя есть, хоть и немного. Через час я больше не смогу поддерживать жизнь в организме, поэтому постарайся разобраться в себе до его истечения.