Карьеристка

Глава 10

Меня никто не встречал, да я и не просила, хотя сама втайне надеялась на это. Но никто не пришел. Только одна смс-ка от Андрея с просьбой написать, когда самолет приземлиться.

Весь полёт думала об этом недопоцелуе и о том, что вообще между нами творится. Он мне определенно нравится. Возможно, даже больше чем нравится. Я чувствовала в нём родного человека, душу, того, кому рассказать обо всем на свете. Не даром же, мы столько разговариваем. С Женей мы так никогда не разговаривали. У каждого были секреты и недомолвки, а разве отношения можно строить без доверия? Его-то и не было. И почему я так бессознательно ему доверяю? Результат его обаяния или всё же моих чувств? Ну, сегодня я точно ответ на этот вопрос не получу.

Родной город встретил меня хорошей погодой, а так же вытащил из–под корки кучу воспоминаний. Куда не посмотришь, отовсюду, словно в призрачной дымке, один на другой наслаивались образы давно забытых людей. Друзей, одноклассников, соседей, просто знакомых, но их уже давно нет в моей жизни, как и той жизни, которая была здесь с ними.

Настроение было ностальгически-грустным, и мне было чертовски одиноко. Не в огромном мегаполисе, где каждый сам за себя, а в родном городе.

Я зашла в магазин купить чего-нибудь к чаю. Идти в гости с пустыми руками не хотелось. Магазинчик старый, стоит здесь ещё со времен моего детства. Только вывеску поменяли, но магазин от этого краше не стал.

Внутри тихо гудел телевизор. На кассе стояла тетя Маша в синим фартуке. Она постарела. Короткие крашенные в темный цвет волосы с седыми отросшими корнями. Застиранная зеленая кофта, с закатанными рукавами. А я в модельных туфлях и в ярких зеленых брюках совсем не вписывалась в обстановку.

– Здравствуйте, теть Маш, – поздоровалась я, подходя к прилавку.

Женщина, смотревшая на меня до этого подозрительным взглядом, сощурила глаза. И весь её вид показывал, что она пыталась меня вспомнить, но никак не могла.

– Добрый день, – нейтрально поздоровалась она. – Что будете брать?

– Я Катя Морозова, – напомнила ей.

Почему-то отчаянно хотелось, чтобы меня вспомнили.

Тетя Маша пригляделась.

– Ба! – потрясенно выговорила она. – Ба! – за сердце схватилась.

– С вами всё хорошо?

– Да-да, как изменилась-то? А я и не узнала тебя! Богатой будешь!

Я грустно улыбнулась.

– Ты, говорят, в люди выбилась.

– Можно и так сказать. Я за конфетами зашла.

– Тебе шоколадные или простые?

– Давайте шоколадные.

Мама любит шоколадные. Тетя Маша полезла под прилавок.

– К матери приехала? – спросила она, но ответа ей и не требовалось. – Это правильно. Родителей забывать нельзя. Вот Лизка из третьего подъезда, как замуж за богача вышла, так с родителями больше не разговаривает, а ты вот приехала. С тебя триста рублей.

Я достала кошелек. Отдала деньги. А женщина всё продолжала:

– Дочку свою в колледж отправила, а та и не бум-бум! Так и осталась с девятью классами, а ты, говорят, университет, – она произнесла слово особым манером, – с красным дипломом закончила. Хотя, чего я удивляюсь, папаня то твой тоже ученый был. И мозгами ты в него пошла.

Ну, спасибо!

В этот момент в магазин зашли ещё покупатели. Это была женщина лет тридцати и с ребенком. Выглядела она сильно уставшей: не мытые волосы забраны в неаккуратный хвост на затылке, потухший взгляд, синяки под глазами, неухоженная, вещи мятые, зато ребенок одет был с иголочки.

– Катюха! – пораженно воскликнула она, смотря на меня в упор. – Обалдеть! Катюха!!! – втрое громче заорала она, и, бросив ребенка, побежала ко мне обниматься.

– Ой! – вырвалось у меня. Так сильно обняла она, да и вообще, не ждала я теплых обнимашек.

– Аня Смирнова, – сказала женщина, заметив мое непонимание и удивление. – До девятого класса вместе учились! На английском за одной партой сидели! Ну?

– Аня?! – теперь уже удивлялась я. Хотя тут надо было бить тревогу! Потому что она была младше меня на полгода, а выглядела старше, намного старше. А еще ребенок, мальчик стоял за ней и теребил за кофту, явно требуя внимания.

– Что с тобой случилось, Аня? – вопрос вырвался сам, и на несколько секунд в магазине повисла пауза. – Прости, это я так… сдуру…

– Нет, – оборвала она меня, – нет, не извиняйся.

Она нервно оправила кофту и пригладила волосы.

– Это твой сын? – решила я хоть как-то продолжить разговор.

– Да, Олежа, – тут же вытащила она мальчика из–за своей спины, положив ему руки на плечи. У Олежы был недовольный вид. – Это тетя Катя.

– Здрасте, – выдал ребёнок лет восьми по-хамски. И мать тут же спрятала его за спину.

– Ты, говорят, большой шишкой стала. И выглядишь просто замечательно!

– Ага, красавица! – встряла тётя Маша. – Был бы мой Ромка жив… Царство ему небесное! – перекрестилась она.

– А с ним то, что случилось? – осторожно спросила я. Ромка был сыном тети Маши и на два года старше меня.

– Разбился на дороге, купил свой мотоцикл и в первый же день, – тетя Маша снова перекатилась.

"Кошмар", – подумала я, –" кто–то уже с ребенком, а кто–то уже в могиле…"

– Простите, – извинилась я. – Не хотела вас задеть.

– Да что ты? Ты ведь не знала.

– И все же…

– Перестань. Сколько тебя в городе не было? Столько всего произошло. Чего извиняться? – запричитала она. – Ты иди, давай, к матери, – махнула она на меня рукой. – Мать соскучилась.

‍ Я хмыкнула. Если бы!

– Соскучилась-соскучилась, – ответила тётя Маша на мой хмык. – Адрес то помнишь?

– Помню, – ответила я, беря конфеты.

***

Аня догнала меня на улице. В одной руке сумка, а другая рука вцепилась в сына, которого она тащила за собой на буксире.

– Подожди, – подбежала она. – Расскажи хоть, как у тебя дела? Как жизнь?

– Дела нормально, жизнь тоже, – кратко ответила, поглядывая на одноклассницу.

– Говорят, ты теперь большая шишка… Машину водить умеешь, на работе всех строишь, в высшем обществе бываешь…

– Кто? Я?

– Ну, так говорят, – пробубнила она.

– Кто говорит? – остановилась я и, пытаясь понять, что вообще происходит.

Аня замялась и поправила сумку на плече.

– Мама твоя говорит. У нас же мальчики одногодки, – виновато произнесла она.

– И много мама говорит?

– Она скучает, – повторила слова тёти Маши.

– Что? Прям так и говорит?

– Кать, – заговорила она серьезно. – Она ведь себе места не находила, когда ты уехала.

– Ничего не знаю, – буркнула я и пошла. Аня за мной.

– Прости её…

– Это не твоё дело, – строго заявила я. Так я обычно на работе «оплевухи» раздаю. Аня такого тона от меня не ожидала. Вон, глаза на мокром месте. – Это не твоё дело, – снова повторила я, но уже мягче.

– Кать…

– И с какой стати она про меня тут слухи распускает?

– А что делать, если родная дочь не хочет её слушать?

– А с какой стати, если мать считает меня ошибкой молодости?!

На этом собственно наш разговор и закончился. Я пошла втрое быстрее, не оглядываясь назад и спиной чувствуя её взгляд. Да, я изменилась. Нет больше той Кати, которая хотела быть хорошей для всех, а особенно для матери.

***

В итоге, подойдя к дому, где я прожила восемнадцать лет, я была вся взвинчена и напряжена. Пропала былая решимость, пропало желание говорить и налаживать контакт, хотелось снова все забыть, спрятаться и никогда не вспоминать. И в принципе, повернуть назад ещё было не поздно.

– Гадство! – выругалась я и достала телефон. Набрала номер Андрея, пара гудков, и он ответил.

– Алло? – сонный голос.

– Я тебя разбудила? Прости.

– Всё в порядке, Киса. Что у тебя случилось?