Смерть стоит того, чтобы жить

Кьяра

В сети связок

В горле комом теснится крик,

Но настала пора,

И тут уж кричи, не кричи.

Лишь потом

Кто-то долго не сможет забыть,

Как, шатаясь, бойцы

Об траву вытирали мечи.

И как хлопало крыльями

Черное племя ворон,

Как смеялось небо,

А потом прикусило язык.

И дрожала рука

У того, кто остался жив,

И внезапно в вечность

Вдруг превратился миг.

И горел

Погребальным костром закат,

И волками смотрели

Звезды из облаков.

Как, раскинув руки,

Лежали ушедшие в ночь,

И как спали вповалку

Живые, не видя снов...

А "жизнь" - только слово,

Есть лишь любовь и есть смерть...

Эй! А кто будет петь,

Если все будут спать?

Смерть стоит того, чтобы жить,

А любовь стоит того, чтобы ждать…

(Цой)

Гробовая тишина, продлившаяся несколько секунд, затем жидкие хлопки и вот уже громовые крики, овации и восторженный топот. Счастливые, с блестящими глазами, мы стояли на сцене и держались за руки. Поклон, отступление… и новый выход на  поклон.

Путь, что мы прошли за эти две недели, все наши муки, страхи и полное погружение в иное измерение был полностью оправдан этим восторгом и аплодисментами зрительного зала.

По силе чувств это было сродни сатисфакции.

Мокрые от неимоверных физических усилий, мы стояли на сцене. Я всё не могла восстановить дыхание, но никакая тяжесть и усталость и в сравнение не шли с головокружительным удовольствием от законченного танца. 

Мы улыбались. Вдруг, кто-то расхохотался и этот смех  подхватили остальные. Смех, немного похожий на истерику, в котором было и облегчение от того, что всё закончилось, и радость тому, насколько здорово всё прошло. И даже слезы, что сопровождали нашу подготовку.

У нас получилось!

Я чувствовала крепкие пальцы Джонатана, сжимающие мою ладонь, и эти пальцы были сейчас для меня самой важной и надежной частью Вселенной. Повернула голову и встретила его внимательный, проникающий в сою суть взгляд. Жесткое лицо Джонатана смягчилось; я увидела благодарность и что-то еще, более глубокое и важное. Нехотя он отвернулся и снова начал кланяться. 

Зрители несли цветы; они продолжали хлопать, кричать «браво» и стремились к нам, на сцену, чтобы прикоснуться к той энергетике, которую мы сейчас излучали. 

Меня саму затапливала всеобъемлющая радость. Я считывала эмоции окружавших меня людей, пила настроение, всматривалась в лица. Ошеломленные, счастливые, страдающие, завистливые, полные признания.

Что каждый из них увидел на сцене во время спектакля?

Жизнь. Свою жизнь. Как она есть, во всем её великолепии, многообразии и горе. Процесс, который она представляет.

Изнутри ты этого не осознаешь: будто едешь мимо на поезде, а  за окном пробегают дома и горы, люди и дороги. Но именно этот процесс перехода от прежнего к новому и есть жизнь: всё во Вселенной подчинено закону движения. Телесное становится духовным, смерть сменяет рождение, ненависть превращается в любовь, а страсть - в покой. И жизнь оказывается не пунктом назначения,  а путешествием между множественными точками.

Мы дали возможность зрителям выйти из поезда. 

Стерли границы тел и мыслей. Показали, что жизнь - это дар, сила; и с помощью танца  провели эту силу в мир физического восприятия. Поделились каждой её частью. Мы разорвали собственные души на куски и отдали их: плохое и хорошее, счастье и гнев, нежность и страхи. Кому что хочется - держите.

Мы вынули наши сердца и протянули на раскрытых ладонях.

И они приняли дар полностью.

В этом и заключалось предназначение, лучшая награда для танцора.

Я была счастлива находиться здесь и сейчас. Быть частью, быть свободной - от прошлого, настоящего и будущего, пусть всего на мгновение. Но с чистой верой, что это и есть моя жизнь, полная любви, танца и неограниченного дара, что передавался от меня зрителям и обратно.

Мы ушли, чтобы привести себя в порядок и переодеться, а потом собрались в холле театра на небольшой фуршет. Я подхватила бокал с шампанским и сделала глоток, почувствовав, как пузырьки моментально ударили мне в голову.

‍