Страница 2 из 36
— Ты бы поосторожней, — как обычно начал он поучать Айвана, смазывая ранки пахучей зеленой смесью трав. — Если бы не я, кто знает, что бы с тобой было. Раны могли загноиться, а там и до смерти недалеко.
— Хорошо, что ты есть, — благодарно улыбнулся в ответ парень.
— Не всем это по душе, — вздохнул Мурра. — Многие до сих пор считают, что я колдун какой. Темный народ, что сказать. Травы, они ведь прямо из земли растут, я лишь собираю нужные, толку́ их, кипячу какие нужно, другие сушу, где ж тут магия? Так ведь любого землепашца можно в колдовстве обвинить. А они, представь, ходят к местным лекарям, это которые любые раны либо прижигают раскаленной кочергой, либо говорят, что пописать на них надобно. Зубы, вон, клещами выдирают, коим любой кузнец позавидует. Зато не магия. От этих лекарей людей больше померло, чем от самих болезней. У меня никто. И ведь эти самые, которым я помог, ходят еще, понимаешь, и косятся на меня, мол, странно, чего это я не помер, когда как у лекаря точно бы помер. Нашли чем попрекать!
— Так чего ж ты не уедешь? — спросил Айван.
— Куда? Наездился уже, нашагался вдоволь, на всю жизнь хватит. Как война началась, я сразу подальше, на восток, океан пересек. И тут достали, не чужие, так свои. Все, дальше идти некуда, я на краю мира. Если, говоришь, в деревню куда, так там людей меньше, да и болеют тоже неохотно, а у меня жена, ребятишек двое, чем я их прокормлю, в деревне этой вашей? Ты вещи-то свои не нашел? — спросил он, помолчав. Айван лишь помотал головой.
— Долго чесаться будет? — спросил он перед уходом, имея в виду раны.
— Терпи. А занозы сами выскочат.
И Айван терпел. С того дня прошла пентада, а он все терпел. По сравнению с остальным, это было ерундой, за два месяца приключалось и не такое. Если бы не Мурра, он давно бы кормил рыб в проплывающей через город реке.
К слову, река Ариста шла от Эфера на север, мягкой шелковой лентой соскальзывая с недалеких гор и протекая совсем рядом с Северовесьем. Жители деревни набирали в ней воду, но строго лишь рано утром, еще до первых петухов, потому что эферцы сливали в реку все помои и грязь, которые уносило течение. Часто даже в нее сбрасывали и тела тех, чьи семьи не могли позволить себе дорогостоящие похороны.
Единственный промежуток времени, когда вода была чище всего, — рано утром, перед тем, как жители выплескивали в нее ночные горшки. Однако сам Айван неоднократно наблюдал, как воду набирают и в иное время.
Всех в городе это устраивало, а на людей в селениях ниже по реке просто плевали. Парень, попав в город, к своему изумлению узнал, что местные жители относятся к «людям за стеной» с брезгливостью, словно то и не люди вовсе. Но больше всего его удивило то, что деревенские об этом знают, однако почему-то забыли сообщить самому Айвану.
Мурра ошеломил его, поведав, что в другое время жители деревни набирают воду затем, дабы готовить с ее помощью продукты на продажу. Да и сами местные недобросовестные торгаши предпочитают набирать воду где угодно, но только не в южной части города, где вода в реке чище всего. Сам Мурра заверил, что берет необходимую ему воду и покупает продукты только там, пусть это и выходит дороже.
«Вот такой вот круговорот помоев», — хмыкнул травник и откусил пирожок с капустой.
На юге зима наступала рано и обычно резко, без предупреждения, словно намеренно желая напугать нерадивых жителей, заранее не пополнивших запасы снеди. Айвану пополнять было нечего и не на что. Все его небольшие сбережения остались в котомке, как и многие другие вещи, вроде гримория и конфигара. Больше всего он жалел о гримории, без которого его путь вел лишь в тупик.
Он сидел на холме за приделами города на пока еще зеленой траве и точил очередной колышек. С каждым новым это давалось все труднее, ибо нож давно затупился, а стащить новый все не подворачивался случай.
Вид отсюда открывался потрясающий, город выглядел чище и благородней, чем изнутри. С вершины холма он казался нагромождением каменных куличиков в круглой песочнице, огражденной стеной от варварских ветров. Лишь почти у самой реки на той стороне картина выбивалась из общей композиции. Король куличиков стоял почти посередине, отличаясь лишь размером, множеством деревянных построек вокруг и одним единственный остроносым шпилем, заканчивающимся флюгером в виде луны и солнца, и окутавшей его дымкой от каминов.
Вообще, город стоял не в самом удачном месте. С этого самого холма на него открывался превосходный вид, в том числе и потенциальным противникам. Хотя на город если и нападали когда, было это так давно, что никто уж и не упомнит; стены строились на века, но и они уже начали хиреть, кое-где просматривались трещины, а то и вовсе сквозные щели.
Посмотрев с холма чуть налево, можно даже разглядеть Северовесье, а еще дальше до самого горизонта растянулись бескрайние поля, где росли пшеница, овес, рожь и другие злаки. Направо, чуть поодаль, за лесом и ближе к горам, где пролегал западный рукав Аристы, располагался Мельничный уезд, славящийся своими водяными мельницами, ковкой всевозможной домашней утвари и оружия для солдат Эфера. Жители отдавали больше предпочтения первому.