Страница 92 из 147
Божена приняла решение. Странное для женщины, но такое естественное для человека, с легкостью проникающего в особый радостный мир, где нет канонов и ограничений. Отныне она знала, откуда придут ответы на тревожные вопросы. Где искать историю души того, кто так властно завладел ею. Куда нужно направить свои мысли и чувства, в каком круге или сеточке лабиринта найдется заветное слово. Благодаря этому маленькому открытию Божена стала легче засыпать, и лишь ей одной было ведомо, сколь упоительной может быть ночь, лишенная телесных услад.
Босх. Отныне и навсегда
Поздним сентябрьским вечером Итерн Босх покинул физический мир под названием Земля. Последние события стали для него настолько обременительными, что от головокружения, овладевшего им, он решил спастись бегством в своей привычный мир.
Необходимость разговора с Лабардом стала неотвратимой. Разбираться в себе крайне неприятное занятие, если бы ты еще был человеком, это одно, а когда за твоей спиной вечность, что с этим прикажете делать? Когда кажется, что все пройденное и изведанное давно достигло абсолюта, когда вариации всевозможных поучительных опытов достигли математической бесконечности, вдруг находится нечто, что кладет вас на лопатки, мгновенно, с первого удара, и вы кажетесь себе ошеломленно-беспомощным юнцом. Этого Босх стерпеть не мог. Потому и отправился домой в смятении, хранимый тайной надеждой на скорое выздоровление.
Итак, в одну из самых звездных сентябрьских ночей, когда земная женщина Божена приняла решение отправиться за ответами на свои вопросы по ту сторону физического мира, Итерн Босх ступил на белый прибрежный песок.
- Босх, мальчик мой, я так рад тебя видеть, - произнося столь ласковые слова, Лабард не выказал ни тени иронии, - как ты думаешь, почему люди ассоциируют Бога с океаном?
- Не знаю, - в голосе Босха явно ощущалась усталость.
- Все просто, они чувствуют главные составляющие Господа – живую природу и бесконечность. Настоящий океан не имеет границ, и хотя на земных картах люди обозначают его начало и конец, это всего лишь иллюзия.
- Вы хотите поговорить со мной об иллюзиях?
- А ты сюда пришел не за этим? – Лабард был подчеркнуто ласков с Босхом, но за этим скрывалось нечто более драматичное, чем могло показаться на первый взгляд. Так любящий отец не корит сына за предательство, а наоборот, пытается снять с него груз вины, определяя, таким образом, всю его последующую жизнь.
- Люди считают, что глухие или слепые дети обделены природой, что раз они не видят или не слышат, они не могут ощущать мир во всей своей полноте. Но им в голову не приходит, что эти дети счастливее их, потому что они чувствуют жизнь. Наш океан хорош именно этим - его можно чувствовать.
Босх обернулся туда, куда мечтательный взгляд направил Лабард. Он пробыл здесь, на берегу совсем немного, но тяжесть, давившая на него в земном мире, здесь почти не ощущалась.
- Твой друг скучает по тебе. Он бродит по площади, смущает всех своим несчастным видом. Ты поговори с ним, сколько можно маяться…
Океан ликовал. Перламутровые кольца подкатывали к берегу, по ходу движения переливаясь радугой цветов, но чем ближе к песку, тем больше голубизна покорялась охре, опаловые переливы шептались между собой где-то в глубине. Ни тени гнева или осуждения. Босх был удивлен.
- А ты думал, тебя накажут, как оступившегося школьника или, что еще лучше, высекут розгами? Брось, это тебе не проявленный мир, в физических измерениях все намного сложнее. Поэтому я не хочу, чтобы ты погружался во все безотчетно. Не принимай все близко к сердцу, - это фраза, столь популярная среди землян, тебе сейчас подойдет, как нельзя кстати.
Лабард заложил руки за спину, чем стал похож на профессора математики, и зашагал вдоль берега. Босх брел за ним чуть поодаль.
- Самое главное, что ты должен понять – никогда нельзя торопиться, беда людей в том, что они торопятся давать определения тем явлениям, об истинной природе которых они не имеют ни малейшего понятия. Они наивно полагают, что если в их документах значатся докторские степени по физике и генетике, это дает им право шарить во владениях Господа, как у себя в холодильнике.
- Вы о чем?
- Да, обо всем…тебе нужен пример? Пожалуйста, они построили адронный коллайдер и заявили, что нашли «частицу Бога».
- В моем проявлении этого нет.
- Есть. Мать Божены влюбилась в безумного швейцарского профессора, одного из тех, кто пытается запустить этот адский механизм.
- Адский? – Босх искренне недоумевал, - но ведь ада нет?
- Здесь – нет, зато люди его придумали, скучно им, видите ли, к тому же, скажу тебе по секрету, если они и дальше будут продолжать в том же духе, они дождутся его проявления на земле.
- Согласен. Они так много воюют, что-то все время делят.
- Это еще цветочки, скоро им станет совсем весело. Ладно, - Лабард озорно подмигнул Босху, - мы отвлеклись, мой мальчик…
Босх понял, что пришло время задать главные вопросы.
- О, нет-нет, даже не думай, никаких вопросов. Вся эта безумная житейская мелодрама, которая заварилась там не без твоего участия, дорогой мой, это все не для нашего мира. Другое дело, если ты удумал, что вся эта котовасия может что-то изменить? Тогда милости просим.
- Я хотел бы уточнить нюансы моего задания.
- Нюансы? Подобный вопрос мог бы задать Джеймс Бонд - агент ОО7, состоящий на службе ее Королевского Величества и далее по тексту. Очаровательный персонаж, много юмора и изящества, - люблю такие иносказания, - но ты. Ты сам все прекрасно знаешь.