Страница 76 из 147
- В новую жизнь не берут ничего из старого бытия.
- Согласен, но зачем бросать машину посередине дороги, со следами крови и всеми документами, необходимыми для пересечения границы?
Показалось ли Гратцу, что по лицу Лайоша промелькнула тень страха или…
- Я ничем не могу вам помочь, господин Гратц, к тому же, насколько мне известно, вы сами обладаете возможностями получения необходимой информации. Вы щедро одарены Господом, так что мои слова – ничего не решают.
- Хорошо, Азар, у меня последний вопрос. Накануне исчезновения Бжиневски встречался здесь с русской журналисткой. О чем они говорили?
- И в этом я не могу вам помочь - не присутствовал при их беседе.
- Вы допускаете, что его исчезновение могло быть связано с этим разговором?
- Не вижу смысла гадать. Повторюсь, у вас больше шансов, узнать правду.
Выйдя из «Лавки древностей» Гратц позвонил Рене. Настойчиво расспросил про встречу Бжиневски и Божены. В конце концов, побежденный Рене сообщил ему о местонахождении русской журналистки. Вацлав купил билет на самолет и через несколько часов уже был в Санкт-Петербурге.
Божена. Накануне страха
Весна и лето, что может быть желаннее для человеческого сердца, а особенно для сердца влюбленного. Отныне Божена жила в ином мире – не торопилась, много улыбалась, спала мало, вставала с рассветом, потому что хотела увидеть Его пробуждение, он запретил ей готовить завтраки и обеды, - «Ты – не кухарка». Делал все сам. В 9 утра они выходили в город, ездили неопределенно в разных направлениях, обедали в каком-нибудь уютном ресторанчике, к 3 часам возвращались домой. Там всегда находились какие-нибудь дела, которые непременно надо было завершить.
Божена так и не начала ничего из новых предприятий, о которых ей мечталось до встречи с Яном. Теперь, когда свершилось самое главное, она странным образом затихла – правильно сказал кто-то из мудрых представителей человеческой расы, - если понятие мудрость вообще применимо к человеку,- любовь нас усмиряет.
Истинная правда. Божену больше ничто не мучило – ни недописанная диссертация, ни роман, о котором она грезила с 20-летнего возраста, ни непрочитанные книги философов, ни дача, требующая ремонта. Все погрузилось в сумрак былого, все стало прошлым, мгновенно и бесповоротно. Также канули в минувшее все ссоры с друзьями, оказавшимися врагами, кратковременные стычки с коллегами, даже любимая работа – статьи, интервью, эссе, репортажи, исследования – все отжило, отболело, потеряло свое значение.
Первое время Божену это немного пугало, - жизнь, которая ее раньше наполняла, оказалась бессмысленной, неприменимой к новой реальности. Она попыталась позвонить маме в Мюнхен, но ее не оказалось дома, она написала ей email письмо, но ответа не было.
Ян, заметив в ней беспокойство, спросил, в чем причина, она была искренна, но он лишь улыбнулся, обнял ее: «Прошлое не хочет уходить, оно борется за твою душу, но ты ведь сильная?». «Нет, теперь я слабая и слава богу, я так устала быть сильной».
Он с ней согласился. «Если ты будешь сильной, что тогда остается мне?», - и просто поцеловал ее. Нет, это не был сексуальный, страстный поцелуй мужчины, который вожделеет свою женщину. Это было нежное прикосновение не губ, его души, она навсегда его запомнила – потому что это был их первый поцелуй, после которого они стали теми чудесными заговорщиками против всего мира, которыми являются возлюбленные, если их чувство подлинно.
В их отношениях была одна маленькая странность, которая большинству людей показалась бы неким отклонением от нормы. Дело в том, что Божена не любила секс.
(Из дневника B.I)
tменя нет тяги к соитию. Я лишена этого. Некоторые мои мужчины называли это фригидностью. Один даже хотел показать меня врачу. Но нет на свете доктора, который может объяснить мне, почему я мерзну каждую ночь. Даже летом, в тридцатиградусную жару. В одной умной книге я прочитала, что это называется асексуальностью, то есть, неприятием физической близости. У меня все устроено очень странно, я могу испытывать мощнейшее психологическое притяжение к человеку, но оно улетучивается после первой же близости. Более того, если мужчина начинает настаивать на продолжении отношений, во мне зреет ненависть к нему. Сначала возникает безразличие, затем ненависть. В одного из таких назойливых ухажеров я запустила книгой. Меня бесит физиология, - влага, однообразные движения, тяжелое дыхание, пот, запах мужского тела – терпкий, соленый, смешанный, когда с дорогим, когда с дешевым парфюмом. Мне страшно от мысли, что эти мерзкие действия дают ему право считать меня своей женщиной».
Вот так, кратко и ясно. Что это было – страх перед одной из форм половых взаимоотношений, защитная реакция от внешнего мира или результат шока, перенесенного в детстве, когда в 4-летнем возрасте она застала в одной из комнат детского сада молоденькую медсестру с мужчиной, который делал с ней что-то непонятное, а она громко стонала. Этот страх, старательно затушеванный родными с помощью игрушек, мультфильмов, походов в театры и на балет, замер в глубине ее души, словно дикий осиротевший звереныш. Затаился до поры до времени.
Время приходило, когда Божена встречала мужчину. И он совершал ошибку, - желал физической близости с ней. После первого раза все заканчивалось. Он переставал быть для нее кем-то важным, и сразу становился тем человеком, лица которого она так и не увидела в полутемной комнате детского сада. Тот человек был источником зла, она это почувствовала тогда так же ясно, как дети вообще распознают опасность. Если бы Божена узнала, что тот мужчина, спустя много лет в полупьяном бреду зарезал свою жену, она, наверное, лишилась бы рассудка. Но ей этого узнать не довелось. Судьба ее хранила.