Добавить в цитаты Настройки чтения

Страница 34 из 147

Они быстро обо всем договорились. По соглашению, с частичной выплатой выходного пособия. Божена чувствовала себя, как каторжник, с которого через две недели пообещали снять кандалы. Предвкушение грядущей свободы создавало в душе ощущение праздника. Однако в тот же вечер, дома, на кухне вместо радости пришли досада и злость. «Они сочли, что я самый ненужный сотрудник их редакции, - жаловалась Божена маме. «Ты подумай о том, что тебе же будет лучше», - в этом мама была права, - то, чем ты занимаешься в этой редакции, убийственно для тебя.

Около полуночи она позвонила другу Джану в Ереван. Джан не спал. «Тебя уволили? Господи, какое счастье, наконец, ты займешься своим романом…», - воскликнул густой мужской баритон. «На что я буду жить?»,- грустно возразила Божена. «Даровитых Бог в нужде не оставит, помяни мое слово, Он о тебе позаботится».

«У Господа так много дел, только моих проблем ему не хватало», - этот довод она озвучила уже после того, как повесила трубку. Скорее самой себе, чем маме или Джану. Она любила размышлять в тиши своей комнаты, сидя за компьютером или лежа в постели. Еще она любила анализировать свою жизнь – вот уж абсолютно бесполезное занятие, особенно в ХХI веке.

Джан любил говорить, что большинство проблем в ее жизни надумано. «Тебе скучно жить, вот ты и фантазируешь». И хотя говорил он это с нежностью в голосе, она раздражалась. Потому, что не любила тему про придуманную жизнь. Так повелось, - с детства ее часто укоряли в том, что иногда в силу несовершенства существующего мира она со свойственной детям верой вносила в него свои коррективы. Окружающими это воспринималось снисходительно, - «ребенок забавляется», для самой же Божены в этом таилось определенного рода таинство, почти священнодействие, за которым пряталось желание стереть ластиком все неправильности и заменить их идеальными образами.

Увы, чудесные стремления Божены во взрослой жизни не просто не находили отклик в душах близких людей, но наоборот, настораживали. Друзья и любимые мужчины утверждали, что мир «таков, какой он есть и менять его дело неблагодарное». Божена молчала, но ее молчание было наперекор всему, что говорилось и утверждалось как истина.

Еще учась в институте, она усомнилась в правильности Библии. Нет, не в ее подлинности, а именно правильности. Преподаватели лишь вскидывали брови и смотрели пристально на эту дерзкую девушку поверх очков, предлагая написать реферат по Ветхому Завету. «Быть может Вам стоит еще раз перечитать Ренана?». Да, конечно, Божена перечитала, и не его одного. Она нашла в интернете неканонические Евангелия и, прочитав их, задалась вопросом: «Кто такие были те церковники, что взяли на себя право, редактировать Святое Писание?». Ответа Божена не нашла. Вслед за этим она спросила себя: откуда пошел род человеческий после потопа, если на Ноевом Ковчеге была лишь одна пара – мужчина и женщина, получается, мы все родственники, тогда откуда взялись разные расы? Вопросов все прибывало, а ответов не было.





В то время судьба преподносила ей подарки в виде мужчин, которые могли ответить на все эти вопросы. Но мужчины исчезали из ее жизни так же стремительно, как появились – археолог Платон, географ Владислав, - некоторые из них захотели не просто просветить ее на тему религии и истории, но посягали на ее женскую суть, они захотели остаться с ней рядом, в ее же планы это не входило. Ее мечтой были заморские страны, завораживающие путешествия.

И вот сейчас, когда оковы, - пребывание в штате – пали, давние желания обрели новую силу. «Вперед, к горизонту, пешком – через весь земной шар, в Африку, в Пиренеи, пересечем океан, станем сильнее – телом и духом, - увидим своими глазами, почувствуем, потрогаем, удивимся, поверим…». Но, увы, для путешествий время было неподходящее. В специальном кошельке - «на черный день» - лежало всего 800 евро, это была сумма «на жизнь». «Я, мама, собака», - вот три главных составляющих этого маленького мира. И Божена не чувствовала себя в праве отнимать у остальных двух составляющих «страховочные финансы». Покорение мира откладывалось.

«Итак, мы свободны, голодай – не хочу». С этой мыслью она открыла глаза утром следующего дня. Вместо того, чтобы идти отрабатывать две недели, она отправилась в офис и написала заявление об уходе по соглашению с «сегодняшнего дня». «Если они считают, что могут обойтись без меня, то пусть хлебают половником свое счастье». От этой мысли ей стало легче.

После обеда она была свободна, как ветер. Вернулась домой, поделилась с мамой радостью, погуляла с собакой, поругалась с соседскими подростками, забросавшими лестничную клетку окурками, и отправилась на Невский, предварительно созвонившись с очередной «подружкой на час». «Подружка на час» - это такие очаровательные девушки или женщины за 30, с которыми Божена время от времени знакомилась по долгу службы. Коллеги, пиарщицы, театральные критики, писательницы. В общем, творческая элита. Все как на подбор, «умницы, красавицы, комсомолки». Все с одним высшим, а то и с двумя, с натренированными оливковыми телами, лучистыми глазами, дорогим маникюром (картошка подождет). И почти все – одиноки, как русская березка «во поле», но еще полные надежд и уповающие на его капризное величество Случай.

Очередная подружка Божены – Алина, писательница, в прямом смысле этого слова. Высокая, упругая, темноволосая, абсолютный персик (бархатная поверхность, твердое нутро), незамужняя. Они сидели в кафе на Невском, перемалывали сгнивший мир со всеми его несоответствиями, делились мнениями относительно недавней пресс-конференции Дарена Аранофски.