Страница 130 из 147
Божена обернулась. Исчез сад-прибежище, снова пустынный морской берег, седой океан, с радужными всполохами шелестел у ее ног.
- Тебе пора возвращаться.
- А если я захочу остаться.
- Не сейчас, Божена, история не дописана. Ты должна вернуться, у тебя есть важное дело. Лабард повернулся в сторону, где предполагалось люпиновое поле. Но вместо него – перед ними раскинулось поле с низкой, темно-зеленой малахитовой травой без цветов, его рассекала пыльная белая дорога, уходящая за горизонт. Всмотревшись вдаль, Божена различила на ней маленький силуэт…
- Это ребенок. Откуда он здесь, он умер?
- Нет, Интерриум – пограничный мир, здесь места хватает всем, и тем, кто прожил воплощение и тем, кто еще не родился…
- Еще не родился, - Божена задумчиво проговорила эти слова, словно смакуя их…
- Да, ты начинаешь понимать. От этого малыша многое зависит, он не будет спасать человечество, как написали бы в своих книгах плохие писатели, нельзя спасти тех, кто не осознает гибельности своего положения, и тех, кто осознает – тоже. Можно лишь утешить. А когда человек утешен, его душа легка и свободна. Она способна на многое.
Лабард улыбнулся.
- Возвращайся, Божена, а мы тебя подождем, - с этими словами Комендант Интерриума повернулся и пошел прочь от Божены, увлекая за собой Босха и Яна Бжиневски.
- Но, господин Лабард, я не могу.
Лабард остановился, обернулся, в его лице появилось едва уловимое новое выражение, похожее на отголосок боли. Океан похмурел, радужные переливы ушли вглубь, теперь на поверхности плескались мрачные темно-серебристые всполохи. Свет померк, дорога-мираж потеряла ясность очертаний. Босха и Бжиневски, что принесли Божене так много счастья и горя, поглотил молочный туман.
- Отчего, девочка моя?
- Мне страшно. Там, откуда я….
Божена хотела еще что-то добавить, но передумала, она просто смотрела на Лабарда, не осознавая, что Бжиневски и Босха рядом нет. Когда пришло осознание, все ее существо заполнило тоскливое опасение убогой судьбы, что ждет ее на Земле, в мире явном. Но Лабард не разделял ее тревоги. Он опустил руку ей на плечо и, не отрывая взгляда от Океана, тихо прошептал:
- Уровень веры в твоей крови ниже, чем полагается. Поброди здесь немного, может, встретишь кого-нибудь, кто поможет тебе. Интерриум великолепен, он очень чуток и добр, иди…
Что могла ответить на это женщина, оказавшаяся в пространстве без времени и материи. В мире, где подобно сказке, всем существующим правит господин Образ. В стране, живущей по законам одного лишь сердца. Согласитесь, на планете Земля такое невозможно. Божена пребывала в краю, где молитвы обретали подлинную силу, где надежды превращались в нежность по отношению к былому, где все существующие временные определения – прошлое, настоящее и будущее – мирно сосуществовали, воплотившись в его Величестве Моменте. Воистину, только здесь и сейчас Божена ощутила великую подлинность Интерриума, его многомерность и бесконечность, осознание, что она, наконец, попала туда, где ее слышат и готовы прийти на помощь, взволновало ее. Теперь она могла не просто произносить заученные в детстве магические слова, озаглавленные «Отче наш», но обратиться напрямую к Главному Програмисту.
Ей нравился Интерриум за его чуткость. Она знала, что каждая возникшая мысль отзывается в нем, как в родительском сердце. И все образы-сюжеты, образы-миры, образы-иллюзии, - все находит здесь благодарное воплощение. Теперь она точно знала, как все устроено, если бы ученые люди с колбами в руках, спросили ее: как устроен Интерриум, она бы им все рассказала, и тогда они поняли бы, что мир Земной, - мир проявлений, форм, метафор, материи и страхов – является частью одного Великого Единства, - именно так, ведь планета Земля – крохотная нота в великом многозвучии Космоса. Божена могла бы рассказать многое, другое дело, если бы ее спросили, откуда она все это знает, - вот тут-то возникли бы сложности.
Божена шла по дороге. Естественно, конца у нее не было, как и начала. Но ее это не пугало, она уяснила главное правило Интерриума: «Только пожелай…». А что могла пожелать женщина, попавшая в чудесный мир – только чуда, хотя это и несколько банально…
«Пусть на этой дороге появится еще кто-нибудь…»,- мысль эта оказалась не лишенной юмора. Она проскочила в голове Божены наподобие шкодливого школьника, вечно опаздывающего на уроки. И тут же воплотилась визуально – на уровне едва размытой видимости ей почудился мужской силуэт. Она знала – ни Босх, ни Бжиневски, ни Лабард в скором времени не появятся, - их миссия была окончена, по крайней мере, на ближайший срок, - стало быть, надо готовиться к новой встрече.