Страница 125 из 147
- Это материал не для статьи.
- Вы хотите сказать, что это материал для книги?
- И это тоже. Но я о другом. Все что я прожил и испытал – не для всех. Вы можете рассказать о фактах, но есть понятия, которые человек постичь неспособен.
- Например?
- Что такое Космос?
- Космос – это система звезд, космических тел, черных дыр и…
- Хорошо, я вижу, что вы знаете. Мы не на экзамене. Как вы себе представляете Космос?
- Вселенная, Галактики…
- А дальше?
- Что дальше?
- Космос бесконечен, а что такое по-вашему бесконечность Космоса?
- Бесконечность нельзя представить, на то она бесконечность…
Ян улыбнулся.
- Можно, просто это недоступно человеческому разуму…
На этой реплике Бжиневски за спиной Божены раздался хриплый голос: «Миром правят педерасты и жиды…». Она вздрогнула, обернулась, перед ней стоял добропорядочного вида мужчина неопределенного возраста, довольно грубое рыбацкое лицо странным образом контрастировало с умными бледно-голубыми пронзительными глазами.
Посмотрев ниже, Божена увидела руки, для бомжа непривычно ухоженные, почти выхоленные. Длинными гибкими пальцами он мял тонкую вышитую бисером салфетку. Его взгляд был устремлен куда-то в сторону, по крайней мере, на Божену с Яном он не смотрел. Лицо выражало эмоции путешественника, усталого и счастливого одновременно.
- Кто это? - Божена обернулась к Яну.
- Это народ, – сказанное прозвучало с той изысканной простотой, что подтверждает истинность слов.
- Народ? В каком смысле?
- В самом прямом, - Ян поднял глаза на Божену, и она вздрогнула, - это был взгляд не человека, а существа дальнего, уже давно не принадлежащего миру земному, - тот самый народ, который так презирает верхушка, но ради которого Бог создал явный мир.
- Он блаженный?
Ян молчал. В лавке зазвенел колокольчик.
- Вы считаете так потому, что сами думаете подобным образом, но боитесь произнести это вслух?
Невооруженным взглядом можно было увидеть, что вопрос попал в цель. Божена покраснела. Последний раз с ней приключилась эта беда, когда один из ее ухажеров заявил, что она не умеет заниматься сексом. Ей было 17 лет. Сейчас ей было намного больше семнадцати, но проникновение в потаенные мысли со стороны абсолютно незнакомого человека немало взволновало ее.
- Я нормально отношусь и к тем и к другим.
- Что значит «нормально»?
- У меня много знакомых евреев и…гомосексуалистов, - последнее слово она произнесла с полувздохом.
- Переводя с общепринятого языка на ваш собственный, вы их терпите.
- Разделение по национальному признаку несправедливо. А сексуальная ориентация – личное дело каждого, так же, как и вероисповедание.
- Религию мы сейчас трогать не будем, что касается первых двух моментов, вы сейчас озвучиваете этическую позицию, которая принята в нашем обществе – проще говоря, лицемерите. А если еще точнее – то лжете. Вы ведь думаете совсем иначе.
Божена вздрогнула, но не потому что испугалась. В тайных кладовых ее сознания голову поднимал гнев. Она не любила (и это мягко сказано), когда ее уличали в неискренности.
- А вы всегда говорите правду?
- Нет, - Бжиневски произнес это слово очень четко и обезоруживающе, - но я стараюсь не лгать. Это разные вещи. Если я не могу правдиво ответить, я молчу. А вы пытаетесь ввести меня в заблуждение. Хотите убедить, что навязанная вам мораль является вашим собственным представлением об этих вещах.
Божена молчала. Что она могла возразить человеку, который был прав на все 100 процентов. Через паузу она предложила:
- Давайте поговорим о Вашей поездке в Египет.
- Нет, - слово резануло холодным лезвием, - мы продолжим наш разговор о евреях и гомосексуалистах. Итак, я вас слушаю.
- Я выросла в Советском Союзе, где многонациональность – основной принцип.
- Нет, основным принципом Советского Союза был тоталитаризм со всеми сопровождающими его вещами и вытекающими последствиями.
- Знаете что, - в голосе Божены проявилась агрессия, - Советский Союз вам плох, а назовите мне хотя бы одно государство, которое было построено чистыми руками в белых перчатках.
Взгляд Бжиневски, до этого казавшийся Божене холодным, неожиданно потеплел.
- Ваша правда, политика вообще грязная вещь, по крайней мере, такой ее сделали люди. В конце концов, мы с вами живем на Земле, в мире форм и материи, так что…
- Что же касается евреев и гомосексуалистов, - Божена продолжила яростную атаку, я скажу так, я не разделяю, кто рядом со мной – еврей, чех или дагестанец, и мне не нравится идея превосходства определенной национальности над всеми остальными. Чем латиноамериканец хуже еврея, почему они считают себя избранным народом, что такого они сделали, чтобы стать особенными, - священная нация, - это после того, что они сделали с Христом?!
- Давайте оставим в покое эту легенду.
- Что вы имеете в виду? - Божена насторожилась.
- Я имею в виду Христа, его проповеди, весь, так называемый, Новый Завет, крест, воскрешение и так далее.
- А подробнее можно? – волнение Божены стало слишком явным.
Бжиневски помедлил, повертел в руках изящную статуэтку из богемского хрусталя.
- Как вы думаете, если я сейчас уроню эту дивную вещь, которой три столетия, что с ней будет?
- Она разобьется.
- Это понятно, но она, по-вашему, перестанет существовать?
Божена помедлила.
- Если с точки зрения формы и материи, то, скорее всего, да…
- А Вы неглупая. Продолжайте….