Страница 10 из 147
- Сейчас это неважно. Важно то, что главный герой твоей книги уже существует, но…, - Лабард сделал паузу…
- Но…?
- Литературные герои начинают свою жизнь уже на стадии замысла. Я имею в виду наше пространство. В вашем мире они рождаются только на бумаге, зато после окончательной реализации в нашем мире воплощаются полностью.
- Вы хотите сказать, что они живут каждый своей жизнью?
- Совершенно верно, более того, мы стараемся не разлучать их с теми, кто их породил, то есть, с авторами.
- Вы хотите сказать, что здесь, например, живут Мастер, Маргарита и сам Булгаков?
- Именно так.
У Божены дыхание перехватило.
- И я смогу их увидеть?
- Да, но не сейчас. Чуть позже. Ты должна написать эту книгу.
- Но мой главный герой, я не знаю о нем ничего.
- Время не пришло. Ты его не чувствуешь, потому что беспокоишься.
- Но вы сказали, что герои существуют уже на стадии замысла.
Лабард кивнул. Внимательно посмотрел на Божену и тут же отвел взгляд куда-то в сторону. Она проследила за ним и вдалеке на берегу, почти у самой кромки океана увидела детскую фигуру.
- Это он?
- Это его душа. Он не может воплотиться, потому что ты не помогаешь ему.
- Можно я с ним поговорю?
- Нет, он не будет с тобой разговаривать. Он еще не проявился, мы для него не существуем, ни ты, ни я…. Стадия проявления наступит, когда замысел обретет плоть и кровь.
- Что для этого нужно?
- Доверься мне и тому, кто придет к тебе уже очень скоро.
На этот раз улыбнулась Божена.
- Значит, мое предчувствие было неслучайным?
- Предчувствия вообще не бывают случайными…Тебе пора. Карусель зовет тебя…
Божена хотела что-то сказать, но неизвестно откуда взявшийся туман во мгновение ока скрыл и океан и берег, и Фредерика Лабарда. Неведомая сила подхватила ее и повлекла прочь из Города Мастеров. Она так и не смогла вновь увидеть скалистый берег, усыпанный фиолетовыми цветами, лабиринт средневековых улиц, по которым бродил одинокий мальчик со скрипкой. Не было и карусели. Только туман, настолько густой, что в какой-то момент она испугалась, почти так же, как и Николай Васильевич Дэмон, оказавшийся во власти белизны.
И все-таки Божена была сильнее, она вспомнила слова Лабарда о том, что Господь охраняет наши замыслы. Женщины всегда сильнее мужчин, особенно в такие минуты. На мгновение ей показалось, что из теплого надежного мира она попала в какое-то промежуточное пространство. Так оно и было. Между миром физическим и миром, где жил Лабард была промежуточная территория, не сулившая проходящим через нее особого комфорта. Но Божена прошла это испытание, просто тихо сказав про себя: «Я должна вернуться». Яркий свет прорезал туман, - на Земле начинался день…
Ян. Ночь плодородная
Большая Медведица вольготно раскинулась на небе. Он стоял и смотрел на звезды. Этой ночью их было особенно много. Словно капельки воды, они оживили все небо. Он медленно переходил взглядом от одной звезды к другой, его губы беззвучно шевелились, называя имя каждой из них. Он стоял на балконе и смотрел в небо. Мужчина в костюме цвета топленого молока. Высок ростом, силен в плечах, благороден осанкой. Густые волосы, когда-то темно-каштановые, сейчас были пронизаны серебряными нитями. Рельефный профиль напоминал силуэты французских королей на золотых монетах. Усталые глаза цвета темного малахита со светлыми прожилками смотрели то лукаво, то горделиво, но чаще всего – серьезно и грустно. Иногда далекая улыбка пробивалась на поверхность, не позволяя себе расцвести в полную силу.
Этот человек был наделен той странной красотой, что притягивает мгновенно, но при этом настораживает, порождая ощущение, будто является источником страданий ее владельца. Естественно, в женщинах у него не было бы недостатка, если бы он в них нуждался. Не подумайте дурного, он не был заражен вирусом бисексуальности, просто его тело и дух жили по иным законам, нежели у большинства землян.
Нет, он не был ангелом. Он вообще в них не верил, а стало быть, для него они не существовали. Зато он верил в Космос, - мощную животворящую энергию, скроившую этот мир из кусочка небесного холста. Он все знал о зеркалах, о подземных городах, и тайных уголках земли, где жизнь протекала совершенно по иным законам. И теперь он знал главное об этом мире, - после того, как сумел прочесть Белую Книгу. Он многое рассказал Командору общества «Pavo Cristatus», когда вернулся из Египта, но не все. Командор на собрании, организованном тем же вечером, вышел к остальным с самой короткой речью из всех, что произносил. «Друзья мои, ну вот и все. Мы больше не нужны этому миру, точно так же, как этот мир не нужен его Создателю. Эксперимент завершен. Божественный ген возвращается Домой…».
Человек в костюме цвета топленого молока был готов к этим словам, в отличие от других членов Ордена. И сразу же покинул квартиру, чтобы направиться в город. Вечером его ожидал прием в консульстве, который он должен был почтить своим присутствием. Что он и сделал. Но мало, кто знал, что в душе этого человека царило прощание, - последний штрих, беглый, самый любовный мазок, с точки зрения Творца, доводящий картину до совершенства.