Страница 9 из 28
– Владимир Григорьевич, Маша, я возвращаюсь в город, – из дома вышла Надежда. – Присмотрите, пожалуйста, за Сашей, я её оставляю здесь, – она открыла гараж.
– Надя, что-то случилось? – Фертовский-старший нахмурился, опустил сына на землю.
– Всё хорошо, Владимир Григорьевич, просто мне срочно надо в город. Обещаю, я скоро вернусь, – она села в машину.
Глава 10
– Девушка, разрешите с вами познакомиться? – услышала Мира, обернулась.
– Валерка! – радостно воскликнула она, завидев бывшего соседа. Он когда-то жил в квартире напротив. – Какой ты стал…
– Какой? – насмешливо спросил он, поднял на лоб тёмные очки.
– Высокий, интересный, такой, – она стала подбирать слова, – пижонистый даже.
– Точно, – он рассмеялся от души, сверкнув белыми идеально ровными зубами. Иссиня-чёрные волнистые волосы стильно подстрижены, карие лучистые глаза. Недаром его кличка в школе была «Цыганок». – Ну, привет, девочка с красивым именем.
– Так ли? – усмехнулась Мира. – Помнится, ты обзывал меня «Мирка-дырка».
– Это всё от чувств-с, – шутливо оправдался он. – А помнишь, как я дёргал тебя за хвостики?
– Помню, – отозвалась Мира. – А потом твои родители купили квартиру в другом районе и вы уехали. И все во дворе переживали, – она улыбнулась, вспомнив, как, действительно, переживали девочки во дворе, когда уехал Валерка – самый боевой, самый обаятельный мальчишка. А больше всех страдала худенькая как щепочка Лена, потому что их дразнили «жених-невеста». Лена, конечно же, была влюблена в Валерку, да и тот больше всех уделял ей внимания. Мира единственная, кто в Валерке видел лишь дворового приятеля, она посмеивалась над подружками, которые млели, лишь только завидев этого кудрявого мальчишку.
– Слушай, Мира, у меня появилась идея: давай где-нибудь встретимся и посидим? – предложил Валерка. – Вспомним наше детство, двор, ребят, – он посмотрел на часы. – Мне сейчас надо бежать, совсем нет времени. Но я очень хочу увидеть тебя ещё раз, – он опять улыбнулся.
– А давай, – кивнула она, достала телефон. – Звони мне на этот номер, – продиктовала его, – спишемся или созвонимся.
– Да, в ближайшее время, – Валера набрал номер телефона, тот сразу зазвонил у Мирославы, – рад был встрече, – чмокнул её в щёку, опустил очки на глаза, быстро пересёк улицу, завернул за одно из зданий и скрылся из виду.
– И что это был за тип? – раздался голос мужа за плечом Миры. Она спрятала улыбку.
– Тип? О ком ты? – Мира невинно смотрела на мужа. Он хмурился.
– Только что ты любезничала с каким-то мужиком, который к тому же поцеловал тебя, а потом исчез как шпион, – Дима нервно кашлянул, поправил очки.
– Не поцеловал, а всего лишь дружески чмокнул, – уточнила Мирослава.
– Дружески? Это теперь называется дружески, ну да, – Данилевский сложил руки на груди.
– Да, дружески, это бывший сосед Валерка, мы сто лет не виделись, а теперь случайно встретились, пока я тебя, мой милый, прождала весь обед, между прочим, – Мира показала на часы на своей руке. – Мало того, что ты безнадёжно опоздал, ещё и твой телефон всё время недоступен. Что скажешь? – она повысила голос.
– М-м-м, – Дима замялся, достал из кармана телефон, посмотрел на его экран так, будто там могло что-то измениться за последние полчаса, но нет – экран был по-прежнему чёрным. Надо вовремя заряжать. – Да, я признаю, что опоздал и что мой телефон вне зоны доступа, но на всё это у меня есть оправдания, – вздохнул, снял очки.
– Какие же? – Мира выразительно приподняла брови.
– Когда я уже выходил из офиса, приехала мама и задержала меня. Ты же понимаешь, что я не мог проигнорировать собственную мать, – он опять вздохнул.
– И что хотела от тебя Фаина Витальевна? – Мира усмехнулась. Она знала, что все разговоры свекрови с младшим сыном, так или иначе, касались темы его «неправильной» женитьбы. Почти каждый раз одно и то же.
– А вот это как раз и тебе будет интересно, – Данилевский прищурился, глядя на жену.
– Уверен? Хорошо, тогда давай либо отойдём в тень, либо сядем в твою машину, невозможно стоять на такой жаре. До конца обеденного перерыва осталось мало времени, но для разговора нам хватит.
Решили устроиться в тени раскидистого дерева, там же была и скамейка.
– Мирослава, – Дима взял жену за руку.
– Да, – она смотрела на него серьёзно.
– Ты меня любишь?
– Данилевский, что за вопросы? – она убрала за ухо выбившуюся из хвоста прядь волос.
– А всё же, – он впервые задумался о том, что она редко говорила ему эту фразу. И вообще на внешнее проявление чувств была сдержанной, не то, что другие девушки.
– Люблю, конечно, я же твоя жена, – она пожала плечами. Дмитрий поднёс её руку к своим губам. Ласково поцеловал. Он всегда трепетал при одном лишь прикосновении к Мирославе. Он был не просто влюблён в неё, он растворялся в ней. – Так что там тебе говорила Фаина Витальевна? – напомнила Мира.
– Ах, да, – он словно очнулся, – мама спрашивала меня про Всеволода. Почему он по возращению на Родину, не стал жить у себя в квартире.
– Вот как? – Мира напряглась. – А откуда она узнала, что он не живёт у себя? Она приезжала к Севе?
– Да, приезжала два дня, точнее, утра подряд и, конечно же, не заставала его дома.
– Понятно, – протянула Мира, теперь она взяла мужа за руку и сжала её.
– Подожди, ты не знаешь главного, – Дима почесал в затылке. – Мама спросила у Севки, где он теперь живёт. А затем и у меня, как бы в подтверждение.
– В подтверждение чего?
– Что мой старший брат живёт у нас – в нашей с тобой квартире. Пока идёт капитальный ремонт в его квартире. Не знаю, как Севке пришло в голову это решение, но он прав, чтобы проверить информацию, к нам мама точно не сунется.
– Зачем ей проверять информацию? Дим, я никак не пойму этого, – воскликнула Мирослава.
– Она привыкла всё контролировать, всё держать под своим неусыпным контролем. Так она считает, достигаются высокие результаты и в бизнесе, и в жизни, – попытался пояснить Дмитрий.
– Да, вот только первый брак Севки распался, хотя, насколько мне известно, был организован Фаиной Витальевной, – напомнила Мира. – Да и ты, получается, женившись на мне, подвёл её.
– Ну, мой брак точно не распадётся, – Дима прижал Миру к себе. – Если ты только не будешь кокетничать с всякими подозрительными типами.
– Митька, а ты ревнивый, – она посмотрела в его глаза. – До сих пор я этого не замечала.
– Я сдерживал себя, как мог, – улыбнулся он. – Просто я очень люблю тебя, – с этими словами он страстно поцеловал жену в губы.
– Заводи машину, поехали, – приказала Фаина Витальевна водителю после того, как сын и невестка стали целоваться, несомненно, после эмоционального разговора. Всё это время она наблюдала за ними из автомобиля. Разговора она не слышала, зато по мимике и жестам сына поняла, что он предъявлял жене претензии. Правда, потом они помирились. Но ведь это ненадолго. Тем более что Фаина Витальевна успела заметить мужчину, с которым до прихода сына разговаривала невестка. Фаина Витальевна видела, и как темноволосый незнакомец поцеловал Мирославу в щёку, а потом ей удалось увидеть автомобиль, в который он сел. Пришло время заняться более пристальным изучением окружения невестки, кто знает, возможно, это пригодится в будущем. Так решила Фаина Витальевна.
Глава 11
Зорин решил не ехать на работу, а для начала как следует выспаться, отдохнуть. После событий, связанных с поиском матери друга, он понял, что основательно выбит из колеи, необходимо взять паузу и просто поваляться в кровати, а потом, может, в лес сходить или порыбачить. Просто побыть со своими домочадцами. Шеф с пониманием отнёсся к этому, дав ему неделю на отдых, а потом они созвонятся. Ведь часть работы можно сделать и дома.
После того, как поздним вечером он всё это обсудил с шефом, решил покурить на крыльце дома. Сел на основательно прогретые июльским солнцем ступеньки, загляделся на ночное усыпанное бисером звёздное небо. Благодать-то, какая! Вот не задумываешься, что ты можешь просто так наслаждаться всем этим. Идти по пыльной просёлочной дороге или даже пусть по асфальтовой, в солнечную погоду или в проливной или моросящий дождь – неважно. Слушать, как в весеннем лесу чувственно поют птицы, как огорчённо вздыхает или пугающе воет ветер, как напряжённо гудят провода, придумывая свою мелодию. Как деловито летят автомобили по гладкому шоссе, или жалобно скрипит телега, может быть, последняя уже в этом мире, в которой сидит мужичок, везущий пахучее сено. Покорная лошадь идёт вперед, думая о своём, время от времени обмахивая себя хвостом и отгоняя бесцеремонных насекомых. А воздух за городом может быть удивительно прозрачным. И ты его вдыхаешь полной грудью, наполняя каждую клетку живительной прохладой. Счастье в том, что ты можешь просто куда-то пойти, поехать, поплыть, полететь… Счастье в твоей свободе, в просторах, которые ты можешь видеть, даже в обычной деревеньке. В том куполе неба, который не в силах охватить твой взгляд, потому что в городе так не хватает неба – огромного, необъятного. И по нему даже скучаешь, потому что именно такое небо позволяет мечтать и вдохновляться, фантазировать и просто жить, ощущая себя частицей мироздания.