Страница 105 из 109
Грейси закуталась в рубашку Майкла, ощутив его запах, она позволила себе понежиться в черном шелке, словно это были объятия Нортмана, которые она покинула совсем недавно.
Когда журналист восстановил относительный порядок в кабинете, он подхватил девушку на руки и понес к выходу.
- Майкл, я прекрасно могу идти сама.
- Серьезно? Видимо я плохо старался, но я собираюсь исправиться в ближайшее время, - с эротичным намеком пообещал он.
- Я не об этом, и ты прекрасно все понял, - возмутилась девушка.
- Я не собираюсь отпускать тебе, чтобы ты сходить с ума от безысходности, когда ты в очередной раз надумаешь сбежать.
Грейси слегка толкнула его ладонью в грудь, но Майкл продолжил спускаться по лестнице, не сбавляя темпа, и в Грейси не сомневалась, в его намерениях сдержать свое обещание. Иногда Майкл был невыносимым, часто слишком самоуверенным, но лишь в его руках Грейси чувствала себя умиротворенной, защищенной и любимой. Что было в этом такого, что ее сердце отказывалось принимать доводы разума? Она не знала, и не хотела задумываться сейчас, предпочтя наслаждаться теплом, исходящим от мужчины.
- О чем ты думаешь? - поинтересовался Нортман, распахивая двери автомобиля, и укладывая Грейси на сидение.
- Обо всем. Когда мне кажется, что я наконец-то стала твердо стоять на ногах, обязательно случается что-то, что выбивает у меня почву из под ног.
- Мы со всем разберемся, Грейси. Дай только время мне. Нам, - ответил Майкл.
Он был серьезным, и, несмотря на все сомнения, девушке хотелось по-настоящему поверить в слова Нортмана.
Лукас набрал номер Майкла, ему нетерпелось поделиться информацией с лучшим другом, который должен оценить его работу по достоинству. И чтобы не говорил Нортман, по поводу мира гламурных красоток, они могли быть ценными источниками информации и при правильном обращении очень разговорчивыми. Лукас усмехнулся, окидывая взглядом, стоящую в нескольких метрах от него блондинку.
- Какого черта, Майкл решил поиграть в "не звони мне больше, между нами все кончено", - проворчал испанец. Я столько думал, что же потребовать за сенсационную новость, а этот ублюдок, специально не отвечает на мой звонок.
- Лукас, как насчет бескорыстного поступка? - спросила девушка, собирая платниновые волосы в хвост.
-Дорогая, некоторым людям просто необходима встряска. Представь Майкла, который залезает на табурет в издательстве и на весь этаж кричит, что Лукас Гарсия - лучший журналист в мире.
- Что там было насчет встряски? Может тебе стоит снова пожить одному?
- Нет, Лив, мне не совершенно нельзя нервничать, иначе я потеряю дар речи, начну заикаться, и меня уволят с работы. Ты же не допустишь этого, правда?
Лукас резко встал из кресла, и в несколько шагов преодолел расстояние между ним и Оливией, подхватив девушку на руки, он закружил ее по комнате.
- Ты просто не можешь поступить со мной так жестоко, - прошептал он, покрывая поцелуями лицо и шею Лив.
- Ты просто плохо меня знаешь.
-Но я собираюсь исправить это досадное упущение, - прорычал Лукас.
Гарсия собирался прочитать лекцию Майклу, он надеялся, что тот просто временно оглох, а не попал в очередную переделку, или не устроил свидание с бутылкой виски. Последний их разговор вселил в Лукаса надежду, что его лучший друг наконец-то нашел ту, которая сможет вытащить его из капкана прошлого и научиться наслаждаться жизнью. И если раньше он еще сомневался в силе любви, то после встречи с Олививией, он окончательно понял разницу между одноразывыми связями и настоящим чувством. Гарсия надеялся, что Майкл сможет найти Грейси, ведь его друг был настоящим профессионалом в своем деле, и рано или поздно он придет к своей цели.
Нортман наблюдал, как первые лучи солна пытаются проникнуть сквозь темные шторы в спальне Грейси, и улыбался. Девушка уснула несколько часов назад, и причиной ее усталости была страсть Нортмана. Довольная ухмылка тронула губы Майкла, от горячих воспоминаний, но все же, этой ночью у них с Грейси был не только многочасовой сексуальный марафон. Майкл интересовался жизнью оборотней, и в этот раз Грейси наградила его бесценным подарком - своим доверием, и рассказала ему все о себе и о других вер-вольфах. Нортман хотел убить всех еще раз за то, что они причинили боль его любимой женщине и заставили ее считать себя проклятой. Каким-то чудом ему удалось погасить растущий гнев, ведь если бы он дал волю своей ярости, и высказал все что думает, о тех кретинах, который испоганили ее жизнь, то Грейси могла вновь замкнуться.
Майкл не мог спасти Грейси от тяжелого прошлого, как не мог избавить ее от горьких воспоминаний, но в его силах было сделать ее будущее счасливым, и он собирался приложить все усилия, чтобы осуществить задуманное. Прижав Грейси к своему телу, он хотел заслонить девушку от злого мира, причинившего ей такую боль. Была еще одна большая проблема, которую он не мог решить, несмотря на то, что сильно желал этого. Майкл хотел провести с Грейси вечность, но он был человеком, а это означало, что его жизнь ограничена строгими временными рамками.