Страница 104 из 131
– Сегодня вы выглядите хуже, Александр. Кружится голова? Испытываете слабость? Клонит в сон?
– Нет, я чувствую себя превосходно даже с учётом того, что моя кровь почернела от ваших препаратов.
Она усмехнулась. Милая, заботливая тётя-доктор. Меня лихорадило. То ли от переизбытка мерзких лекарств, то ли от злости.
Хильда фон Вейнер устроилась в кресле напротив меня, положила руку на подлокотник и подпёрла ладонью щёку. Лучистыми зелёными глазами она наблюдала за мной, точно за премилым животным, запертым в клетку. Может, в этом всё дело? Может, для неё и для других учёных такие, как я, и не люди вовсе, а какие-то гуманоиды? Но что в этом плохого? Разве родство с пришельцами сделало нас менее живыми, позволило чувствовать боль не так остро…? Нет, конечно же, нет.
– Я наблюдала за тобой, Александр, много дней, тестировала, следила за реакцией на те или иные события. Я много думала о тебе.
«Много дней… Сколько же их прошло? Сколько?»
– Думали о том, что я всего лишь подопытная крыса, которую вы с радостью препарируете во благо науки? – ремни натёрли руки, больно сдавили грудь и мешали дышать, но я сосредоточился на боли, боялся потерять сознание. Боялся никогда не проснуться.
– Я думала о том, что ты храбрый. Ты принёс себя в жертву ради спасения других людей.
«Знакомый приём! Отличное начало для задушевного разговора! Но всё сведётся к одному...»
– Работа, знаете ли, такая.
– Мой сын мечтал стать гвардейцем, – ого! К чему это? Весёлость ушла из её глаз, и черты лица заострились. – Как и ты, хотел защищать невинных. А когда ему понадобилась помощь, никто не пришёл. Его звали Вилли. Вильгельм. Вы ровесники.
«Вот ведь беда! Неспроста она решила поведать свою историю. Ох, неспроста!»
– Вилли умер в семь лет. Я боролась за его жизнь два года, но проиграла. Мне никто не помогал. Никого не было рядом. Отец Вилли ушёл спустя год после рождения ребёнка и больше никогда не появлялся. Я, как и ты, выросла в Среднем районе, мечтала преподавать в Университете и хваталась за любую работу, чтобы прокормить семью. Я боролась за каждую марку. Пыталась скопить хоть сколько-нибудь… Когда у сына обнаружили опухоль, я поняла: на лечение денег не хватит. Операция, чип, который следовало вживить в мозг Вилли, реабилитация – всё это стоило невероятно дорого. Сейчас, конечно, программа Никифорова стала гораздо доступнее, но тогда… Сын умер у меня на руках, и я видела, как гаснет свет в его глазах, я знала, что он уходит. И ничего не могла изменить. И нет ничего страшнее этого, Александр. Нет ничего страшнее этого.
О! Я знал, зачем доктор рассказывала о смерти сына. Хотела меня разжалобить, сжать в тиски мой и без того истерзанный мозг, заставить сдаться и раскрыть, наконец, страшную тайну, которую я скрывал. Вот только не было никакой тайны. И лучше бы она всё выдумала. Но судя по всему, доктор фон Вейнер говорила правду. Итак, она ввязалась в это дело из-за сына, погибшего ребёнка. Чем-то она напоминала профессора Никифорова. Вот только он вовремя остановился и пожертвовал собой, желая спасти носителей гена Х. Если бы не он, это дело так и осталось бы нераскрытым. Нет, я не должен был сочувствовать Хильде фон Вейнер. Но я её жалел.
– Значит, вы живёте во имя великой цели? Вот только как эксперименты над людьми смогут помочь чьим-нибудь больным детям? Что это вам даст? Так что это вам даст?
– Думаешь: мне это нравится? Считаешь: я получаю удовольствие? Нет! Кто-то успокаивает себя, думая, что мы предоставили этим несчастным всё необходимое. Комнаты на станции гораздо больше их квартир, им неплохо платят. Но что с ними делают? Думаешь: мне нравится смотреть, как их накачивают лекарствами, как их пытают? Думаешь: мне нравится смотреть, как они корчатся? Ничего подобного!
Небеса! Какое лицемерие! «Нет, дорогуша! Ты веришь в правоту своего дела. И это самое страшное! Лучше бы ты выполняла свои обязанности только потому, что тебя запугивали, угрожали тебе!»
– Но вы смотрите! Смотрите! Прямо сейчас смотрите!
– Мне приходится. Я не могу это прекратить. А ты можешь, Александр, – зашептала она. – Помоги мне! И помоги себе!
«И помоги планете. Ха-ха-ха! О, это мы уже проходили. И не раз!»
– Я не знаю, чем помочь.
– Ты отличаешься от обычных людей. Потомки илионийцев сильные и выносливые, у вас имеется иммунитет ко многим заболеваниям, – конечно, проверили это опытным путём. – Вы способны совершить невозможное, разве нет? Что если вы – ответ на наши вопросы? Что если вы сможете победить болезни, слабоумие, безумие…?