Страница 1 из 131
Блез Паскаль
Если кто-то в наш век высоких технологий начнёт грезить о паранормальных способностях, ему рассмеются прямо в лицо. Нет в этом более ничего особенного, удивительного, пугающего, сакрального. Хочешь передвигать предметы силой мысли или разговаривать с животными? Да пожалуйста! Любой каприз за твои деньги! И люди очень быстро забыли, что большая сила налагает на её обладателя ещё большую ответственность. Сколько бы ни было совершено ужасных ошибок, мы не утихомирили жадность, мы по-прежнему играем в богов. Да, люди махнули рукой на правила, установленные Природой, и зря. Может быть, верен именно её замысел? Может быть, судьбу нельзя обмануть? И если тебе не дано летать, то не стоит и пытаться?
«К чему этот спич?» – спросит мой воображаемый собеседник.
Рассердится.
Зажмёт уши.
«Легко рассуждать о высоком, лёжа на диване», – скажет он. Ха! Да, неплохо! Но мне это больше не грозит. Дивана, родного дома мне теперь не видать, как своих ушей.
У меня ничего не осталось, кроме этой истории. Пусть собеседник в моей голове зажимает уши, ругается, всё равно буду говорить. Только в этом случае буду уверен, что ещё живу, дышу, сражаюсь со страхом и отчаянием, надеюсь. Верю, что свершится чудо и я выберусь отсюда.
Отсюда…
Совершенно белая комната, моя тюремная камера, яркий холодный свет, мёртвая тишина. Не уснуть, потому-то и боюсь рехнуться. Хотя какая уже разница? Всё равно умирать… Ужас накатывает волнами, и я захлёбываюсь. Голова словно ватой набита. С трудом могу пошевелить пальцами. Но заставляю себя думать, бормотать. Если отключусь, то уже не проснусь. Похоже, смерть, сама по себе, не так уж и страшна, как её малюют. Пугает, вот же ирония, пугает до смерти ожидание её прихода. Когда особенно хочется дышать и жить, когда хочется остановить бег времени, вернуться назад...
За мной наблюдают. Денно и нощно. Подсматривают и подслушивают. Не торопятся меня убивать. Неужели ждут, когда сам подохну? Возможно. Но, похоже, я оказался слишком уж живучим.
Ладно. Пусть смотрят. Мне всё равно. Уже без разницы.
Я израсходованный биоматериал, у которого не должно быть чувств, желаний и надежд. И, тем не менее, они остались. Осталось много невысказанных слов, незафиксированных мыслей. Нужно облегчить душу. Эх, записать бы…
Как ты умудрился вляпаться в это дерьмо, Алекс Орелли? Что же с тобой произошло?
О том и сказ.
Слушайте же! Слушайте! Кто угодно! Кто-нибудь! Пусть моя история хоть кого-то научит уму-разуму. А если и не научит, чёрт с ним, зато выговорюсь.