Страница 113 из 122
"Директором больше, директором меньше", - видимо, думали мои британские работодатели, очарованные харизмой неоднозначного меня.
В конце концов, шёл беззаботный 2007ой год, и конца ему, казалось, не предвиделось.
Юля ненавидела мое возвышение, но она была мать двоих детей с Украины. Как бы цинично это ни звучало, она достигла необходимых высот в искусстве подмахивания.
- Конечно, Паша, - искренне выдохнула Юля в трубку, делая ещё одну пометку в тетради с компроматом. - Я тебя прикрою, не волнуйся.
* * *
- Оформите мне, пожалуйста, автокредит, - попросил я тётеньку в банке, шлёпнув о стойку паспортом, с которого поглядывал круглолицый хиппи с неопрятными мелированными волосами (Америка - страна свободы, чо уж там).
Тётка мельком взглянула на мой внушительный Эндэфээл-2 (...или Возвращение Живых Эндэфээлов) и шлёпнула печатью.
* * *
- Вон ту, чёрненькую, - указательный палец с криво сточенным ногтем гитариста вытянулся в угол салона, и я тут же стал обладателем нового автомобиля марки Ниссан Альмера, по комплектации подозрительно смахивающего на школьный пенал.
* * *
"...мы все знали Пашу, как раздолбая... (это мой приятель рок-вокалист Юра. Через четыре года он станет миллионером и перестанет со мной общаться, но сейчас он нищ, безработен и альфонствует на квартире у некрасивой москвички) ...и вот он покупает себе этот великолепный иностранный автомобиль! Хочу пожелать ему..."
"...ну, Пашка... Дал ты... Всех удивил...ну... (это мой брат Дима. Всю свою жизнь он является адептом превосходства духовных ценностей над материальными, но такая неприкрытая демонстрация финансового успеха бьёт его в самое "моджо". Где-то в глубине его сердца сейчас вылупилась маленькая черная змейка зависти) ...ну что сказать, прям... ну, красавчик! ..."
"...козлина ты! Я тебе завидую, сволочь... (это мой бессменный друг Ваня. На самом деле он рад за меня, но амплуа циника и завистника заставляет его произносить такие слова) ...Давай...чтоб у тебя, мудака, колесо спустило!"
"...спасибо, ребят...я действительно тронут... (Это я. Ну меня вы уже знаете, потому что читали эту книгу. Вы догадываетесь, что новой покупкой я смущен и не очень представляю, что с ней делать, учитывая алкогольный образ жизни и московский траффик) ...просто хочу сказать, что я и сам не знаю, зачем... нет ну, конечно, знаю...просто в моем возрасте уже как-то стыдно..."
* * *
Итак, тяжеловооруженный стокилограммовой тёщей, восьмидесятикилограммовой женой и...
Хотя нет, пока рано...
- Короче мы поворот на Тамбов пропустили, заехали в Тульскую область, - объяснял Дима по сотовому телефону родителям, снедаемым нетерпением увидеть первый существенный актив, приобретенный их младшеньким. - Счас, развернемся и обратно на М-4 будем выезжать!
"Разворачивайся!" - означал нетерпеливый жест рукой в мою сторону.
Сказано-сделано. Вывернув с обочины, на которой мы остановились для навигации, я резко крутанул руль влево...
(а вот сейчас пора)
...тяжеловооруженный стокилограммовой тёщей, восьмидесятикилограммовой женой и мужем-алкоголиком "Жигуль" с рязанскими номерами на скорости сто десять км/ч протаранил мою заднюю дверь и, смяв кресло водителя, вошёл в спину. С этого момента я отвлекся от мирских мыслей и, отпустив руль, сконцентрировался на чудовищной боли в груди.
Сверкая свежесодранной краской, чёрный Альмера кувыркался по "встречке" в лучах заходящего июльского солнца, а мимо медленно, скользили многотонные фуры, в кабинах которых остервенело крутили рулями дальнобойщики с выпученными глазами. Всё это созерцалось Димой, который за неимением более подходящего занятия и пристегнутого ремня безопасности, летал по утлому внутреннему пространству японского автомобиля, не обращая, впрочем, на себя никакого моего внимания. Все тело горело, но ни шевельнуться, ни двинуться я не мог.
"Машина в огне, - мелькнула в голове мысль. - Нужно выбираться, иначе смерть!"
Ни вздохнуть, ни открыть глаза у меня не выходило. Враскоряку наш болид остановился посредине шоссе, и печальный ободранный Дима, отстегнув мой ремень безопасности, тащил меня прочь из искореженного кредит-кара.
Где-то далеко на том конце провода, горько рыдала мама. Отчаянное Димино "Сзади!" в её трубке сменил звук удара и скрежет металла, а теперь она слышала в тишине только сдавленный хрип - это я пытался протолкнуть в деформированную грудь хоть глоток кислорода и не мог.
Кровь густыми чёрными каплями стекала по моим волосам и капала на асфальт, автомобили с визгом и скрежетом проносились мимо, отчаянно пытаясь объехать неожиданную преграду, а побитый оглушённый Дима всё тащил и тащил меня через дорогу к спасительной обочине.
Помните, в пятой главе я говорил вам про неизменность временной ткани? Так вот, где-то там он и сейчас, шатаясь, тащит меня по асфальту, и никто из нас не знает, чем это закончится...
* * *
- Да врёте вы всё, - задиристо хмыкнула Инна. - Подрались на дискотеке где-нить...
В её маленьких чёрных глазах плясали насмешливые искорки. Тёмные от дешёвого вина губы плотно обхватили тонкую сигарету и через мгновение окутались клубами молочно-белого дыма.
- Много бы я дал, чтобы это было враньём, - дернул я плечом, покривившись от боли.
Мой взгляд прикован к маленькой капле пота, которая скользнула по бронзовому виску восемнадцатилетней девушки, стремительно переместилась в ложбинку над ключицей, после чего скатилась по склону между двух упругих на вид холмиков, едва прикрытых узенькой полоской белого топика. Крупные коричневые соски, как два непослушных щенка, упрямо топорщились сквозь ткань, полностью парализовав мои рассказывательные способности.