Страница 27 из 67
– Простите, Андрей Николаевич не говорил про ребёнка.
– Вы от Андрея? – уже спокойным тоном ответил он.
– Да…
– Я думал, это снова журналисты.
– Я воспитатель пансиона, в котором проживает дочь Ланы.
– Вы знаете про её дочь?
– Да! Я её воспитатель…
– Проходите, я сделаю вам чаю и отвечу на все вопросы.
Марина прошла внутрь, в квартире была не новая мебель, но в целом всё было чисто и аккуратно. Повсюду висели фотографии девушки с памятника и младенца. Вид у нее был счастливый.
– Сочувствую вашей утрате.
– Спасибо. Для нас с дочерью это страшная трагедия.
– Сколько ей?
– Три.
– Совсем кроха… Не хотелось бы вскрывать ваши раны, но я не склонна верить таким мерзавцам, как этот Андрей Павлович. Вы в целом не производите такого впечатления, как они. Расскажите сами, что с ней произошло?
– Она страдала от наркозависимости. Моя задача была войти к ней в доверие, затем охранять, следить, докладывать о каждом шаге в сторону семьи Андрея Павловича, естественно, всячески препятствовать этому. Сначала я представился её соседом, мы сдружились и начали тесно общаться. Затем она попала в клинику, я её там проведывал, не знаю как, но у нас завязались настоящие отношения. В мои планы не входило влюбляться, но раз это случилось, я поддался чувствам. Лана была такой замечательной, что не полюбить её было невозможно. Я продолжал получать зарплату от семьи Маринцевых и жить с Ланой одновременно. Отказываться от таких денег я не мог, но и обманывать любимую становилось невыносимо. Этот негодяй должен был ей денег, а она не желала иметь с ним ничего общего. Ей просто хотелось начать новую жизнь. Она неоднократно порывалась забрать дочь, но понимала, что не даст ей того, что у неё есть сейчас, поэтому отказывалась от затеи. Мы накопили вот на эту квартиру, всего чуть-чуть влезли в кредиты, чтобы её обустроить и покрыть недостающую сумму. Так радовались, помню… Затем Лана забеременела Настенькой, роды прошли неудачно, ей из-за адской боли необходимо было принимать обезболивающие, что с её зависимостью было несовместимо. Мы решили, она справится, дороже Настеньки у неё никого не было. Лана превозмогала боль и отдавала дочери всю себя без остатка, затем она умерла из-за ошибки врача.
– Мне сказали, что она сорвалась после того, как вы ей правду рассказали, и умерла от передозировки.
– Так и есть… Я ей всё рассказал, а она сорвалась, но умерла от оставленного внутри ватного тампона. У неё было кесарево сечение, она жаловалась на боль, а ей говорили что-то про болевой порог, мол, обширная гематома, при приёме лекарств отёк спадёт и станет легче. Боль была невыносимой, у Ланы просто выбора не было, кроме как утолять её, а тут я ещё погорячившись признался... Она позабросила всё и впала в депрессию, затем вернулась к старым друзьям, где и скончалась. Уже при вскрытии нашли посторонний предмет и стало понятно, что к чему.
Причин не верить этому мужчине у Марины не было, она всегда была очень проницательной, а его слёзы и боль в голосе были подлинными. Марина прониклась его искренностью и близко к сердцу восприняла горе этой семьи не сдержавшись, она подошла обнять по сути незнакомца, чтобы разделить его боль.
– Я… я… Мне так жаль… Варя хотела найти свою маму. Думаю, Лана гордилась бы ею. Спасибо, что рассказали мне всё. Вот… – Марина полезла в сумку за кошельком, достала оттуда несколько купюр и добавила, – возьмите.
– Не стоит!
– Купите Насте что-нибудь, пусть это будет подарок от её сестры.
– Она про неё не знает и не должна узнать. В её глазах мама должна остаться безупречной.
– Я понимаю, хоть и не согласна с этим решением. Всё же примите, когда в доме маленькие дети лишние средства не помешают.
– Спасибо, после смерти Ланы мы лишились значительной части доходов. Андрею Павловичу больше не было нужды платить мне деньги. Он её и так похоронил за свой счёт, да и дал компенсацию. Я отложил Насте как подарок от мамы, точнее, положил на счёт, а на проценты мы живём.
– Очень мудро с вашей стороны.
Марине понравился этот человек, не смотря на происшествие на лестничной площадке. Она встала и направилась к выходу, прекрасно осознавая, что ей здесь делать нечего.
– Спасибо за чай и всё остальное. Вот моя визитка, вдруг понадобится помощь или что-то ещё, звоните.
– Что вы имеете в виду?
– Не подумайте ничего такого… Я имею в виду, будет нехватка денег или нужно посидеть, позаниматься, в конце концов, с ребёнком - звоните не раздумывая.
– Спасибо за понимание.
Марина ушла, восхищаясь стойкостью и преданностью этого мужчины. Пережить такое горе и теперь в одиночестве воспитывать дочь смог бы не каждый. Как только она вышла из подъезда, заметила бабушку с тяжелыми сумками. Она подошла к ней и спросила:
– Вам помочь?
– Не надо, деточка, я уже пришла.
– Давайте хотя бы до двери донесу.
Марина забрала у женщины сумки и шла за нею.
– А ты, деточка, новый жилец или в гостях у кого была?
– Была… На третьем этаже в гостях.
– У Стасика, что ли?
– Ну да, знаете их?
– Да как же не знать… Соседка я их… Помогаю ему иногда с уборкой, готовкой, да и за Настенькой приглядываю, когда Стасик подрабатывает. А ты его новая пассия?
– С чего вы взяли?
– Ну, только к нему бабы красивые табунами ходят. Ты не подумай ничего плохого, Стасик жених завидный, и руки от куда надо растут, и папа он хороший, вот бабы к нему и липнут. Вот только не нужен ему никто, жену свою наркоманку забыть не может, а она их кинула и померла в притоне.