Страница 114 из 231
«Одна, так одна».
Она снова посмотрела туда, где ожидала увидеть Конора — у стола, на котором танцевала хорошенькая девица с длинными ногами и обнажённой грудью, где он должен был беззастенчиво пялиться на красотку равнодушными глазами. Но его там не было, потому что он довольно часто перемещался по залу, успевая поговорить со знакомыми карритами или бросить соблазнительную улыбочку какой-нибудь девушке. Теперь он сидел очень близко, у стойки к ней спиной, погружённый в выпивку и глухой ко всему происходящему вокруг.
Лета выдохнула и глотнула ещё медовухи. Ледяная, а потом огненная. Такой контраст тотчас бил в голову. Девушка пьянела всё сильнее и сильнее.
Ей расхотелось сочувствовать ему. Отвергнутый собственной семьёй, с израненной душой, бесспорно винивший себя в смерти матери, он мог бы стать тем очаровательным страдальцем, какие вызывают у дамочек всех возрастов умиление до дрожи в коленках и литры слёз. Но не стал, и, видимо, по своей воле. Он был как раз таким сволочным парнем, которому дорога в Блазнгар была заказана. Если бы существовало местечко хуже, его бы и там ждали, Лета в этом не сомневалась.
Можно было рискнуть и предположить, что его поведение — такой способ защиты... Но нет, это всего лишь желание буравить окружающих своим презрением, кидаться в них ядовитыми фразочками и с издевательством давить в слабые точки. Осталось ли что-то хорошее в нём или нет, сейчас он был самым больным ублюдком из всех, что Лета знала.
Хотя...
«Ну посмотрим, сможешь ли ты переплюнуть в этих делах Милована. Если да, с удовольствием отрежу и твою голову тоже».
Конор всё сидел, хлебал из кружки, и только свободная рука легко и непринуждённо касалась ножа, висевшего на поясе. Всегда готов к атаке, даже когда в безопасности, даже когда расслаблен и пьёт...
Лета отвернулась и сделала большой глоток, допивая до конца. Зачем она вообще о нём думает?
Следующий взгляд, брошенный на него, она не смогла отвести. Он ведь всё время так сидел. И спал так, она видела много раз, готовый в любой момент вскочить и драться. У него наверняка была паранойя, ведь никто из его спутников не был ему другом, а он был известным на всю округу подонком... Он явно ждал удара в спину каждую минуту своей жизни.
А потом Лета заметила, что на стене напротив Конора висело запыленное небольшое зеркало, изъеденное трещинами, в котором отражались огоньки свечей, камина, танцующие девушки и красное лицо кернички.
Она уставилась на своё отражение, а потом встретилась с насмешкой холодных серых глаз, давно следивших за ней.
- Так и думал, что тебе нравятся настоящие мужики. Эльфы для тебя так, для развлечения, правда ведь?
Она вскипела мгновенно, но взорвавшуюся в ней злость пришлось усмирить, чтобы не доставлять Конору ещё больше удовольствия.
«Ты дура, Лета. Кернун великий, какая же ты дура....»
- Ты можешь оставить меня и Лиама в покое?
- Прости, позабыл, что у вас с ним вечная и страстная любовь... Ты знаешь, я бы поверил в это, если бы ты не пялилась на меня без малого полчаса.
Она поднялась со своего места, сжимая челюсть так, что зубы должны были вот-вот раскрошиться от такого давления.
- Пялилась, потому что на твою спину куда приятнее смотреть, чем на лицо, - парировала она.
- Твои лопатки тоже хороши, змейка. Ты вообще сзади вся хороша, - Конор многозначительно изогнул брови.
Лета размахнулась и со всей силы швырнула в него кружкой. Он, чего и следовало ожидать, отодвинулся от летевшего в него снаряда, не моргнув и глазом. Кружка врезалась в зеркало и добила его, трещинки разошлись сильнее и превратили предмет интерьера в серебристые осколки. Но народу вокруг было плевать. Даже Рубену было плевать. Он взглянул на остатки зеркала, икнул и, пожав плечами, вернулся к своим делам.
- Ты либо настолько пьяная, - проговорил Конор, даже не обернувшись на звук бьющегося стекла, - либо настолько глупая, чтобы так смело бросаться в меня чем попало.
- Я бы и грязью в тебя кинула. Могу выйти набрать, глядишь, под снежком много наберётся.
Он отвернулся и осушил свою кружку до дна.
- Изволь. Может, потеряешься на обратном по пути и избавишь меня от своей тупости, - проговорил он и подал знак Рубену, чтобы тот подлил ему выпивки.
Лета окончательно протрезвела и выдохнула через нос, успокаивая себя всякими разными мысленными образами, в которых Конор корчился в муках.
- С удовольствием забуду дорогу к вонючему брюзжащему гоблину, который пытается считать себя мужчиной, - изрекла она и направилась к выходу.
- Смотри не споткнись, полыхая ненавистью ко мне, - Конор проводил её взглядом.
- А ты не захлебнись слюной, - невозмутимо бросила Лета.
Зная, что он всё ещё смотрит на неё, она позволила себе призывно качнуть бедрами, и Конор весёлым смешком подтвердил, что заметил.