Страница 96 из 97
Его тело пронизывала усталость, побороть которую не могли ни сон, ни питание, ни медицина. Яд Грегора медленно убивал его. Значительно медленнее в сравнении с тем, насколько быстро угасла Вера. Она была подобна свече, и Макс будто бы чувствовал затвердевший воск на своих руках. Воск этот сковывал его движения.
Ему хотелось прыгнуть вниз, но какой-то внутренний голос нашептывал ему, что еще не время для смерти. Предстояло еще сделать нечто важное. Макс понимал, насколько сильно все изменится, когда он сделает последний шаг в своей привычной человеческой оболочке. Мир изменится.
По сути дела, он и без того менял ту реальность, в границах которой находился. Он рвал пространства, рушил здания. Все, что происходило, было похоже на сон, с одной лишь оговоркой - это был не сон.
За его спиной, словно в противовес красоте заката, расстилались охваченные пожаром руины города. Мир настигла новая война, еще более разрушительная, чем прежние войны. Сверхчеловек восстал против всего людского, когда потерял ту, которой дорожил больше всего на свете. Дьявол был на его стороне.
- Эта реальность была изначально обречена. Все в мире подчиняется особому плану, и теперь я ясно это чувствую, - говорил Макс, а Дьявол стоял позади него. - Но что мешает мне теперь вторгнуться в планы других поколений? Избежать того, чего стоило бы избежать? Ведь теперь я могу взять под контроль все то, что стоило бы держать под контролем. Я чувствую, как план судьбы переливается с моим телом, с моим нутром.
Дьявол ответил молчанием.
- Они даже не будут знать о том, что все идет по строгому плану. Мир будет подвластен мне, но люди будут считать, что сами вершат свои судьбы! Не в этом ли истинная сила? В том, чтобы заставлять людей верить в то, чего нет на самом деле. Кормить их надеждами, зная, что будет дальше. Иначе никак... иначе все разрушится, как разрушилось на моих глазах!
«Сектор» был уничтожен. Армии стран были уничтожены. Целые континенты пылали очищающим огнем, а почва была заражена радиацией. Цивилизация сама уничтожила себя, создав Сверхчеловека. Предназначение было исполнено. Наступила другая эра.
Застыли в одном-единственном мгновении языки пламени. Макс раздвинул границы своей реальности, впустил в себя потоки света. Он переместился в другое время, в другое место. Для исполнения плана он выбрал 30-е годы двадцатого века.
Он шел по коридору роскошного особняка. Испуганный взгляд старика - владельца дома - ничуть не смутил Макса.
- Кто вы?! - почти крича, вопросил старик.
- Будущее, которого вы заслуживаете, - ответил Макс.
Старик что-то лепетал на своем родном немецком языке. Его жилистая рука тряслась, сжимая рукоять трости. Рукоять из слоновой кости.
- Вы ведь доктор Шмидт? - спросил Макс по-немецки.
Старик кивнул.
- Да, это я...
Услышав ответ, Макс направился прямиком к старику. Тот неожиданно резко вытянул перед собой трость и дал разряд тока, который нисколько не остановил Макса.
- Кто же вы? - губы Шмидта тряслись. - Что вам от меня нужно?
- Твоя смерть...
Макс схватил голову доктора и стал давить так сильно, что череп последнего дал трещину. Раздался душераздирающий крик. Последний вздох. Обмякшее тело доктора упало на пол. Образовалась огромная лужа крови.
Он искал мальчика. Не совсем обычного мальчика, который очень незначительно менялся внешне, в то время как его сверстники становились все старше и старше. У этого мальчика были острые клыки и бурный аппетит.
Он нашел его в одной из комнат. Мальчик сидел в клетке, подобно зверю. Туда его поместили за провинность - он перегрыз горло одному из гостей доктора Шмидта.
- Тебе там хорошо сидится? - спросил Макс, подойдя к клетке.
- Вы говорите по-русски? - удивленно спросил мальчик. У него был явный немецкий акцент.
- Я говорю так, чтобы удобно было общаться... Грегор.
Задрожали металлические прутья клетки. Раздался характерный звук.
- Что происходит? - спросил мальчик.
- Я раздавлю тебя, - спокойно ответил Макс и приложил усилия для того, чтобы еще сильнее изогнуть прутья.
Грегор оскалился. Он начал носиться по клетке, как испуганный зверек. Рычал. Но только это не производило на Макса никакого впечатления. Он был сконцентрирован на изменениях, которым подвергалась материя.
Все меньше и меньше оставалось места для перемещения. Металлические прутья с бешеным скрипом приближались к Грегору, и он не был в силах сделать что-либо. Не смог он противостоять и той боли, что поразила его чуть позже, когда прутья с четырех сторон впились в его детское тело.
Макс сжал кулаки. Он наслаждался медленной и жестокой смертью, которую сам и придумал. Он мог бы сделать все быстрее, да только не хотел. От человеческого в нем осталась лишь жестокость. Остальное - только лишь расчет, производимый машиной.