Страница 223 из 244
- Я заметила.
Дориан прищурился:
- Да, и ты собираешься забраться внутрь, что незаконно.
- Помню, что ты сын детектива, - сказала Альма, и Дориан уже мог предположить, что последует дальше и не прогадал: - Но это, - она провела рукой перед его глазами, сжимая другой рукой его пальцы и, очевидно, даже не осознавая это, - это другой мир, Дориан! Идем!
Он опомниться не успел, как Альма всучила ему в руки коньки, и как он крутил головой по сторонам, ожидая, что на каток кто-нибудь ворвется и их вышвырнут. Или хуже – уведут в наручниках.
Альма плюхнулась на скамейку и проворно стянула свои сапожки. Оставила под скамейкой, затем принялась за коньки. Вскинула рыжеволосую голову на мужчину и рассмеялась:
- Боже, ты ничуть не изменился.
О чем она?
Дориан ошарашенно присел рядом, оценивая Альму взглядом. Она уже стянула волосы в высокий, неряшливый пучок. Он когда-нибудь ее видел до этого? Он видел ее сияющие глаза и пухлые губы?
Он не помнил ее.
Альма перестала улыбаться и спросила:
- Что?
- Ничего. – Он опомнился и занялся своими шнурками на ботинках. Альма не стала его дожидаться – она скользнула на лед и сделала круг. Из-за нее Дориан снова забыл дышать. Когда увидел Альму на льду, его сердце забыло, как биться.
Она смеялась, запрокинув голову; затем сделала разворот, на секунду замерла в воздухе и вновь ударилась лезвиями коньков о лед. Дориан смог выдохнуть. Он без раздумий бросился к ней, решив, что если будет рядом, риск что доктор Сивер свернет себе шею, уменьшится. Однако стоило конькам коснуться голубого льда, как ноги Дориана разъехались в разные стороны, и он едва успел ухватиться за бортики. Альма с громким смехом подкатила к нему.
- Ты в порядке? – она прикрыла рот ладошкой, но счастливый смех скрыть не могла. Дориан почувствовал, что его щеки начинают гореть. Он вскинул бровь, и девушка помотала головой: - Прости, я просто не ожидала, что профессор Харрингтон может выглядеть так...
Она с трудом сдержала улыбку и протянула Дориану руку. Он с сомнением взял ее, и Альма сжала его пальцы.
- Я научу тебя, - пообещала она. Дориан отлепился от бортика, и стал следовать указаниям Альмы: - Вперед. Наклонись. Не так! Вперед. Чувствуй колени. Осторожно... медленно... не сдавливай мою руку, ты и пальцы мне сломаешь... сильно не наклоняйся!
- Прекрати! – Дориан рывком выпрямился, подумав о том, что сейчас вернется на скамейку и будет наблюдать за доктором Сивер с безопасного расстояния, но не удержал равновесия и полетел куда-то вниз. Ударился спиной об лед так сильно, на мгновение погрузился в пугающую черноту, а из легких вышел весь воздух.
Вдруг наступила тишина.
Сквозь эту мертвую тишину эхом послышались знакомые голоса.
- Эй, Альма, прекрати!
- Давай, малыш, ведешь себя словно ребенок!
- Я не ребенок, и я давно доказал тебе это.
- Давай, не веди себя как девчонка... Думаешь если схватишь меня, я перестану говорить, что ты... девчонка? И если станешь так целовать? Давай... сделай это. Один раз. Не бойся, ты не сломаешь себе ноги, Дориан. Максимум одну. Лодыжку. Но я не позволю тебе умереть, ты нужен мне живым...
Дориан моргнул, и увидел перед собой Альму Сивер. Она сидела на коленях и держала в своих руках его голову.
- Не похоже, что у тебя сотрясение, - со знанием дела сказала она. Из ее голоса исчезло веселье. – Ты в порядке? Голова кружится? Постой, у меня в сумочке есть аптечка.
- У тебя... - Дориан с трудом сел, держась за руку Альмы, - у тебя с собой аптечка?
- Мало ли что может случиться, - ответила она как ни в чем не бывало. Дориан был все еще не в себе. Ему мерещились голоса, какие-то образы...
Альма поднялась на ноги, и потянула Дориана за собой.
- Ты словно ребенок, - пробормотала она.
Я не ребенок, и я давно доказал это тебе.
Что это за ерунда?!
Дориан чувствовал, что его сердце от возбуждения колотится как сумасшедшее. Энергия била в его теле через край, выливалась через пальцы и касалась Альмы. Он почти не слушал ее, пока она не произнесла:
- Вот я и решила, что ты все-таки должен совершить что-то... незаконное. Дикое. Как тебе?
- Больно, - улыбнулся Дориан, понемногу приходя в себя. Альма обернулась с тревогой:
- Едем в больницу.
- Это еще одна тема, которую я запрещаю обсуждать.
***
С трудом разлепив веки, Аспен посмотрел на часы на журнальном столике, и обнаружил стрелку на двух часах. Дня? Ночи?
Наверное, часы остановились.
На кухне полилась вода, а затем послышалось веселое потрескивание масла на сковороде.
Он снова посмотрел на часы и решил, что сейчас все-таки день. С трудом сел, проверил мобильный. Часы показывали два часа дня три минуты. Это серьезно? Отчего его так вырубило? Может, Кира ночью подлила ему что-то в воду? Аспен сонно провел рукой по груди. Вроде бы Кира с ним ничего не сделала. Вновь проверил телефон и открыл каждое из сообщений. Патриция. Патриция. Скалларк. Айрленд. Айрленд. Айрленд. Айрленд. Айрленд. Айрленд. Айрленд. Айрленд. Скалларк.
Что-то случилось?
Аспен открыл все сообщения. Сначала – Кая. О. Черт.
Патриция добралась до нее. Позвонила и начала говорить о том, что в его постели ночует Кира. Айрленд очень разозлилась этому звонку.
После всех злостных сообщений подруги Аспен проверил сообщения от матери, но ничего нового не обнаружил: «Я рассказала Кае о твоих изменах! И не злись на меня! Так поступила бы ответственная мать!».