Страница 201 из 244
- Недавно я был у нее, и снова спровоцировал приступ. – Губы Аспена виновато сжались, поэтому мне пришлось около пятнадцати секунд подождать, когда он придет в себя и решит продолжить. – Ну, судя по тому как она себя ведет, ее с самого детства мучили.
У меня засосало под ложечкой и очень некстати, - я вспомнила наш с Ледой разговор в женском туалете, когда она кричала, что я не знаю, что с ней случилось. И я сказала, что мне все равно.
Я отогнала от себя эти мысли.
- Кто это был?
- Не знаю. - Аспен потер переносицу, потом полностью закрыл лицо и провел ладонями вверх-вниз, словно пытаясь прогнать сонливость. – Сначала я решил, что это отец. Но отец Леды мертв, а маньяк все еще ее преследует. Какой-то мужик. К тому же она любила своего отца, так что, думаю, именно из-за его смерти она начала сходить с ума.
- Есть кто-то еще? – спросила я. Аспен неуверенно мотнул головой.
- Не еще кто-то. Просто кто-то другой. Настоящий Криттонский Потрошитель – я думаю это он. И он и Неизвестная следят за Ледой.
- Она решила избавить ее от боли, потому что это «будет лучше», - произнесла я, вспоминая. – Похоже, эта женщина с легкостью может поставить себя на место девушек. А Брэдли и я... каким-то образом женщина узнала обо мне и о том, что он якобы попытался сделать со мной. Убила Брэда, а затем и за меня принялась. Она считает, что она Ангел Милосердия.
- Я тоже так подумал, - Аспен кивнул.
- Мы легко узнаем, кто она, - сказала я, но тут же, чтобы не пугать Аспена, продолжила тише и мягче: - Она придет за мной, Аспен, верно? Она должна облегчить мою боль. Но кроме меня теперь есть еще Кира, Леда и Скалларк. С Ледой легче всего – она в больнице, под наблюдением врачей. Кира, я думаю, послушает только тебя...
Я лихорадочно соображала. За себя я смогу постоять. За Ледой проследят врачи и медсестры. С Кирой разберется Аспен – он ее слабое место. Он хотя бы сможет к ней подобраться, не рискуя сломать себе и ей ребра. И я пойму, не является ли она нашим Неизвестным Ангелом Милосердия и смогу вычеркнуть ее из списка подозреваемых.
Потому что Кира отличный кандидат: она подвергалась насилию со стороны отца, она в хорошей физической форме, и она брала у Брэда интервью. Она могла догадываться, что он хотел сделать, хоть и перевернула всю историю с ног на голову.
Я вздохнула, понимая, что если бы Кира была Ангелом Милосердия и пыталась избавить меня от боли, она не стала бы клеймить меня убийцей и психопаткой.
Нужен кто-то другой. Мне нужен кто-то, кто понимает и жалеет меня. Однако единственное имя, которое приходит на ум – Скалларк. Но думаю, у нее итак забот хватает, кроме того чтобы думать, как прикончить меня.
Похоже, и Аспен думал о том же, о чем и я. Он потер подбородок и пробормотал:
- Да, это будет сложно...
- Ага.
- Если только она не решит снова подобраться к тебе в каком-нибудь лесу...
- Мм.
- Айрленд! – Аспен уставился на меня. Я перевела взгляд с покрывала в цветочек на парня. Он продолжал говорить на повышенных тонах с той горечью, которая в последнее время слишком часто проявлялась в разговоре со мной. – Тебя не пугает перспектива быть убитой какой-то психопаткой, которая уже убила пять человек?!
- Пугает. И что?
- Просто ты... не веди себя так спокойно, словно тебе плевать на свою жизнь. Иногда мне кажется, что будто ты... иногда у меня возникает ощущение, будто бы ты думаешь, что у тебя нет причин жить.
Я усмехнулась, несмотря на горечь в желудке:
- Ты забыл о моем путешествии на Аляску?
- Я серьезно, Айрленд! – громко сказал Аспен, и мне внезапно стало не по себе от его выпада. – Ты даже не ведешь себя так, будто тебе страшно.
- А что я должна делать? Мне нужно бегать по палате с криком о помощи и воплями о том, как мне страшно?!
- Черт, - раздосадовано выдохнул он, и провел пальцами по волосам. Наклонился вперед, ткнулся локтями в колени и вскинул голову. Он хмурился, глядя на меня снизу-вверх, но я видела в его серых глазах тревогу. – Я боюсь, что когда ты найдешь ответы на свои вопросы, ты просто... исчезнешь. – Он снова выпрямился. – Только это дело держит тебя на ногах. Ты увязла так сильно, что не заботишься о себе.
- Я в больнице, Аспен, - сказала я, пытаясь быть невозмутимой, но мой голос дрогнул.
- Нет, я уже не могу тебя понять. Ты должна перестать шутить и отнестись к этому серьезно.
Мы с Аспеном очень долго молчали, глядя друг на друга. В итоге отвели взгляды. Не знаю, чего он ждал. Может ждал, что я извинюсь и попытаюсь переубедить его. Я просто оцепенела. Глядя в его встревоженное лицо, глядя в серые глаза под нахмуренными бровями я испытывала жалость. Потому что Аспен сильно ко мне привязался. А я, может, действительно не выживу. И что тогда?
Мы так и не успели помириться, потому что пришла медсестра и выгнала его. Аспен послал мне обнадеживающую улыбку и ушел, и только после этого я поняла, насколько сильно он помогал моему времени ускориться. Стоило остаться одной, как стрелки на часах остановились. Минуты текли очень медленно, словно нехотя. Заставляли каждую мысль надолго задержаться в мозгу.
Меня задели слова Аспена, будто бы он думает, что я не ценю свою жизнь. Я испытываю страх, ведь без него не было бы инстинкта самосохранения, просто в моменты опасности его поглощает адреналин, и я могу думать лишь об одном: я должна выжить. Должна выжить, чтобы узнать правду. И в ту минуту, умирая, я злилась, что не смогла перед смертью увидеть лицо убийцы.
Аспен прав?
«Я боюсь, что когда ты найдешь ответы на свои вопросы, ты исчезнешь».