Страница 190 из 244
- Откуда ты...
- Татуировка.
- Что? – его брови взлетели вверх. Я остановилась рядом с аптекой, и Аспен тоже остановился. Шокированное выражение с его лица все никак не сошло, он стоял, обхватив себя руками и вытаращившись. Из аптеки вышли две молодые женщины и я проскользнула внутрь, перед этим успев сказать:
- У вас одинаковые татуировки с надписью «вместе навсегда» на латыни. – Дверь закрылась, и я отвернулась к кассе.
***
Уже в тот день у Аспена сложилось общее представление о ситуации, и появился план.
«Айрленд проделала чертовски хорошую работу», - думал он, когда садился на свой мотоцикл и направлялся в лечебницу для душевнобольных на самом краю Старого города. Он припарковался на промозглой, продуваемой ветрами парковке готического здания психиатрической больницы Эттон-Крик и стянул шлем с головы.
На самом деле он ненавидел это место. За то что провел здесь несколько лет, и за то, что здание само по себе наводило страх. Ненавидел, но все равно частый гость здесь.
Аспен был так напряжен, что позвоночник мог в любую секунду рассыпаться в труху. Напряжение возросло, когда он вошел в общую комнату и присел за столик, за которым ссутулившись сидела платиновая блондинка с короткими волосами.
Леда никак не отреагировала на своего гостя, она уткнулась взглядом в книгу, полностью погрузившись в сюжет.
- Она слишком тихая сегодня, - прошептала ему на ухо медсестра по имени Анастасия. Аспен кивнул, не отрывая взгляда от блондинки.
- Я заметил.
Анастасия ободряюще потрепала его по плечу, сказала, у него есть время до обеда, и отошла от их столика проверить других пациентов. Аспен следил за тем, как Леда переворачивает страницу за страницей на протяжении десяти минут. Она притворялась, что он не сидит напротив нее. Она всегда так поступала с людьми, с которыми не хотела говорить. Игнорировала, думая, что так ее оставят в покое. Но он терпеливо ждал, зная, что Леда сдастся первой, устанет притворяться, что ей нет ни до чего дела, и обратит на него внимание. Двадцать минут спустя она устала сидеть с ровной спиной и захлопнула книгу. Подняла на Аспен взгляд и глухо сказала:
- Тетя Лаура не хочет забирать меня отсюда.
Аспен несколько секунд молчал, ощущая, как по крови разливается удовлетворение. На самом деле, он не мог ей посочувствовать, потому что думал что ей действительно нужна помощь, особенно сейчас, когда от ее жизни зависит жизнь Айрленд. Не то чтобы он безоговорочно поверил во все те чудеса, но он знал: в этом мире есть вещи, которые не имеют объяснений.
- Ты ведь знаешь, почему ты здесь, Леда, - тихо сказал Аспен, и девушка покачала головой. Он расценил это как «пассивное да». Лжет, но уже знает ответ.
- Я не хочу жить, - шепнула она.
«Вот это да», - Аспен опешил. То есть, некоторые изо всех сил пытаются выкарабкаться из кошмара, а другие, такие как Леда Стивенсон, желают наоборот закутаться в него с головой.
- Все можно исправить, пока ты жива, - произнес он смиренно и тут же похвалил себя за то, как здорово это прозвучало.
Нет, на самом деле это прозвучало бредово, но Леда его вообще не слышала судя по стеклянному взгляду. Аспен понадеялся, что она не из тех, кто может спать с открытыми глазами.
- Понимаешь, Леда, пока ты живешь, ты можешь все исправить. Ты человек и со всем можешь справиться. Вот вообще.
Аспен замолчал, вдруг почувствовав беспокойство. Да скажи он такое нормальному человеку, тот бы рассмеялся и сказал, что это Аспен псих. А Леда сидит вялая. Почему она вообще не реагирует? Конечно, в таком состоянии она не сможет покончить с собой, но она хоть вилку-то держать в состоянии?
Аспен припомнил те пару фильмов, где пациентам кололи транквилизаторы, чтобы пытать. Что, если и здесь творится что-то подобное?
Нет, невозможно – Аспен и сам провел в этой лечебнице не один день, но с другой стороны, это было много лет назад, кроме того он не принимал таблетки, ведь он не был болен.
- Леда, эй, - он легонько потряс девушку за плечо, и та очнулась. Подняла на Аспена свои глаза, такого пронзительного синего цвета, что они казались ненастоящими, и непонимающе моргнула. Он понизил голос до шепота, чтобы никто из детей или нянечек не слышал его вопроса. - Тебе здесь не делают больно?
Она вяло покачала головой и посмотрела на свою книгу. Нет, не на книгу. Просто опустила голову на плечо и прикрыла веки.
- Я немного устала...
Она выглядела так, будто ей поджарили мозги, поэтому Аспен почувствовал себя последней сволочью, когда снова задал вопрос:
- Леда, почему ты попала сюда?
- Я хотела себя убить, - глухо ответила она, обнимая себя за плечи, то ли для того чтобы закрыться, то ли чтобы согреть себя. Аспен заметил под рукавами белые бинты, и по его спине побежала дрожь. Он и сам сейчас не был против забраться под одеяло и спрятаться от окружающего мира.
- Почему, Леда? Зачем тебе понадобилось это делать?
- Потому что я устала от плохих вещей...
Снова она говорит о плохих вещах. Но что она под этим подразумевает?
- Расскажи мне, что это за плохие вещи, Леда, - прошептал Аспен, наклоняясь к девушке через стол. Мимо них, под мелодию, идущую из собственного сердца, провальсировала невысокая девушка. Леда тоже наклонилась к Аспену. Она была так близко, что он увидел ее огромные черные зрачки.
- Мне не нравится, когда он это делает. Мне казалось, что я забыла это... но я помню. – Аспен сглотнул, а Леда постучала костяшками пальцев по голове, шепнув: - Это плохое место.
- Кто-то что-то сделал с тобой? – Аспена начало мутить. Он чувствовал себя отвратительно. Он не хотел спрашивать. Он бы предпочел, чтобы на его месте оказался кто-то другой, кто-то женского пола. Не он.