Страница 1 из 71
Волшебники. Через Грань.
Книга первая. Золото.
Вы когда-нибудь просыпались с ощущением падения? В прямом смысле? Сергей очнулся от того, что падал. Открыл глаза, а к нему на невероятной скорости приближается земля. Волосы рвет ветер, дыхание сбилось, руки-ноги в раскорячку и: он падает. Кажется, даже орать начал не сразу. А может и орал, да только ветер срывал крик с губ. Сергей летел вниз, земля неумолимо приближалась, а он даже не мог вспомнить, как там оказался. В смысле, на такой высоте.
- Ради первой волшебной палочки, что ты делаешь? – заорал кто-то ему на ухо. – Ты же колдун! Примани её!
Кого «её»? была первая мысль. А вторая: кто ОН? А главное: на чём он? Огромное, змееподобное создание, махавшее необъятными пёстрыми крыльями. И на нём, словно на лошади, сидел молодой мужчина, светловолосый и явно злой.
- Позови её! – проревел он, и Сергей не успел даже спросить, кого же он имеет ввиду, как прямо под ними возникла точно такая же крылато-змеинная тварь, пронзительно вскрикнула и спикировала вниз, поймав Сергея чуть ли не в метре от земли.
Крик его в секунду исчез, пальцы непроизвольно сжали появившиеся из неоткуда, вожжи, и крылатая змея взмыла вверх.
- Держи её! – проорал парень. – Нужно переправить их и дело с концом!
И после этого Сергей вспомнил. Но, для того, чтобы было понятно, нужно начать с самого начала
Глава 1. После конца и перед началом.
Жуткий, нечеловеческий крик смешался с рёвом разъярённого зверя. Серебряные блики медленно разлетались вокруг, мигая мертвенным блеском. Резкая боль пронзила слева и разлилась по всему телу. Грудь сдавило так, что дышать стало невозможно. Кровь хлынула к голове, а затем резко ухнула вниз. Руки и ноги словно стали невесомыми, нечувствительными. Свет ослепил, накатила очередная волна боли, и Сергей потерял сознание.
Сначала он решил, что прошла секунда, не более. Но свет пропал, была темнота. И боль не такая сильная, как раньше. Только крик так и стоял в голове, не желая уходить. Наверное, уже прошло время. Много времени.
Сергей открыл глаза и увидел белый потолок. Спустя несколько секунд потолок стал серый, с черными пятнами сколов. Он повернул голову (и голова повернулась) и увидел муху, вяло бродившую по грязному стеклу. Прямо под окном стояла высокая кровать, застеленная белым постельным.
«Я в больнице, - вяло подумал Сергей. – Я жив и как-то оказался в больнице».
Все тело болело, словно его тащили по земле несколько километров. Особенно сильно ныла правая нога, которой он попытался пошевелить, но ничего не вышло. Вся нижняя половина онемела и он почти ее не чувствовал. Если бы не боль, Сергей вполне мог решить, что ног у него нет вовсе. А поднять одеяло не хватало сил.
Дверь скрипнула и в палату вошла молоденькая медсестра. Она подошла к Сергеевой постели и лишь только начав менять капельницу, всё же догадалась взглянуть на пациента.
- Ой, - губы её некрасиво вытянулись, глаза широко распахнулись. – Вы пришли в себя? Я… доктора сейчас позову.
И она вылетела из палаты. В коридоре раздались частые шаги, словно кто-то бежал. Не прошло минуты, долгой минуты, в течении которой Сергей не думал ни о чем, как палата наполнилась людьми. Все они были в белых халатах, даже на рыжеволосом мужчине поверх синего хирургического костюма был надет халат. На бейджике было написано: Костюков Василий Васильевич.
- Ну что же, - пророкотал он, улыбаясь в рыжую бороду и стараясь прощупать пульс у Сергея. – Рад пообщаться с вами лично. Вы помните, как вас зовут?
- Да, - хрипло сказал Сергей. В горле стоял ком, словно он разучился говорить. Голос был хриплым. – Сергей Агафонов.
- А когда вы родились?
Сергей ответил. Доктор – ну а кто же еще это мог быть? – поводил шариковой ручкой перед глазами, задал ещё несколько вопросов и, видимо, остался доволен, потому как улыбка в рыжей бороде не исчезла.
- Очень хорошо, - сказал Василий Васильевич, его глаза чуть сузились, словно он что-то обдумывал, а затем спросил: - А вы знаете, сколько вы провели без сознания?
- Нет, - ответил Сергей, чуть подумав. А ведь действительно, сколько?
- Десять дней, - понимая, что тот хочет сказать, ответил доктор. – Но это неплохо, вы крепкий парень, и выкарабкаетесь.
- Я был в коме? – отчего-то Сергей решил, что ответ должен быть положительным, но он ошибся.
- Нет, просто без сознания.
Доктор встал, собираясь уходить, и Сергей понял, что ему нужно спросить, срочно спросить кое-что важное, жизненно важное.
- Где Олег? – почти крикнул он, стремясь остановить врача, не дать ему уйти, пока тот не даст ответ.
Василий Васильевич на секунду замер, а затем так же медленно ответил:
- Мне очень жаль, но ваш друг погиб. Когда скорая подъехала, он был уже мёртв.
Ощущение было такое, словно он получил под дых. Даже дыхание сбилось.
- С вами все в порядке? – забеспокоившись, спросил доктор.
- Да, да, наверное…
- Быстро, успокоительное, - сказал кому-то в толпу Василий Васильевич. Последовал почти незаметный шорох, а затем вновь раздались шаги в коридоре.
- Всё в порядке, в порядке, - повторял Сергей, словно эти слова могли ему помочь. Вернулась медсестра, ему в капельницу ввели какое-то лекарство.
- Чуть поспите, - сказал врач словно издалека. – Вы должны беречь себя. Все будет хорошо.
И Сергей вновь оказался в темноте.
Его дальнейшая жизнь походила больше на сплошной сон. Он иногда просыпался, ел, его возили на процедуры. Правая нога оказалась сломана в трёх местах. И гипс не позволял ему самостоятельно двигаться. Так же было сломано несколько ребер, трещина в грудине, и травмы внутренних органов, определение которых Сергей даже не смог понять. Мать приходила каждый день. Первые два дня плакала, потом Сергею пришлось прикрикнуть на неё, напомнив, что он, вообще-то жив, и она замолчала. Правда приходила с уже влажными глазами и упрямо поджатыми губами, но это можно было и перетерпеть.