Магия Голоса

Всеобщее возбуждение утихло только ночью, и Горус, выставив караул, лёг рядом, как всегда бережно прижимая меня к себе всеми пятью  конечностями.

– Ты думаешь, степняки, получив такой отпор, теперь надолго оставят нас в покое? – спросила я, прижимаясь щекой к его груди.

– Не знаю, Душа моя, – задумчиво ответил он, – мне не даёт покоя бессмысленность этой попытки  нападения.

– Почему бессмысленность? Может, они рассчитывали, что мы их не обнаружим. Или будем не готовы к встрече. Или нас окажется мало. Или мы, по их понятиям, вообще, слабаки, которых задавить ничего не стоит, – высказала я свои соображения на эту тему.

– Владыка очень коварен и никогда не поступает так прямолинейно. Но может это была разведка боем? И он хотел понять на что вы, эльфы, способны? – предположил Горус.

 –  Ну, ничего себе, разведка! Столько орков погибло,  – возмутилась я.

На это он ничего не ответил, только неопределенно пожал плечами.

– Ладно, не будем ломать себе голову, может Петрос что-то прояснит после камлания, – постарался успокоить меня Горус. – Спи, пусть Духи пошлют тебе сладкие сны, – как всегда перед сном, поцеловал меня он.

Утром, большой отряд эльфов ушёл из Дозора. И стало так тихо, уютно, спокойно, что мы решили, что этот день будем отдыхать.

 Сходили на охоту. Воспользовались душем в здании Дозора. Привели в порядок прилегающую территорию, убрав все следы пребывания здесь большого лагеря. Вели неспешные разговоры. Я спела для парней и свободных от несения дежурства дозорных.

 С удовольствием отметила, как чарующи краски и звуки, окружающие нас. Нежен лёгкий ветерок, перебирающий мои распущенные волосы. Ласковы тёплые лучи солнц, пробивающиеся сквозь ажурную листву деревьев. Своеобразен аромат воздуха, вблизи Океана. Горус, при каждом удобном случае, так и норовил затянуть меня за какой-нибудь куст, спрятав от взглядов окружающих, и страстно целовал до распухших губ. Как прекрасен покой мирной жизни!

Следующим днём, простившись с дозорными, мы тронулись в путь. Отойдя на некоторое расстояние, Петрос выбрал место для ритуала на самом краю берега и, взяв в помощники Маркуса, Доркуса и Жакоса, принеся в жертву добытого на охоте дикого ящера, начал камлать.

 Звон бубна Петроса, выкрикиваемые им заклинания, безумный танец, треск жаркого костра, запах крови ящера и разливающееся вокруг напряжение, вызвали во мне ужасающие воспоминания о ритуале в полном шаманском кругу. Эти воспоминания отозвались чувством внутренней дрожи и неприятными, колючими мурашками по телу. Этот мрачный, чуждый, кровавый ритуал, вызывал уважение и страх перед грозной Силой магии Смерти.

После ритуала Петрос со своими помощниками подошёл ко мне, Горусу и Такисарэлю, сидящими в стороне. Он устало присев рядом, растерянно произнёс:

– Духи предков были благосклонны и отозвались на призыв. Но я не понял их ответов. Они сказали, что в ближайшем будущем степные орки не раз окажутся на эльфийском берегу, но эльфам нечего опасаться, если они сумеют смирить свою гордыню.

– Не может быть! – воскликнул Такисарэль с тревогой.

– Ничего не понимаю, – обеспокоено отозвалась я.

– Может быть, ты что-то неправильно понял? – недоумённо уточнил Горус.

– Петрос, а сам ты, что по этому поводу думаешь? – ошеломленно спросил Маркус.

– Не знаю, что и думать, – озадаченно сказал Петрос. – Ивануэль, свяжись по амулету с Эдмунизэлем, перескажи мои слова, больше мне добавить нечего. Пусть он и Совет Старейшин ломают голову, что означает это послание Духов предков.

Эдмунизэль выслушал меня безрадостно, но, стараясь скрыть потрясение и охватившую его тревогу, велел нам, не мешкая, возвращаться домой.

Мы так и сделали. Идя, уже ставшим привычным маршрутом, каждый молча думал, что означает услышанное от Петроса? И не находил ответа.

Вечером, устраиваясь на ночёвку, разбили лагерь. Поели сваренную Доркусом похлёбку, её почему-то предпочитают даже орки выросшие здесь, среди эльфийского пищевого разнообразия.

Перед сном я отошла присесть за кустики. Только поднялась, завязывая штаны, как кто-то грубо схватив меня сзади, зажав нос и рот, перекрывая доступ воздуха, и куда-то потащил. Мучительно пытаясь вздохнуть и теряя  сознание, успела промелькнуть обречённая мысль – «это уже было со мной…».

Когда я пришла в сознание, обнаружила, что мои руки и ноги туго, до боли, связаны, во рту кляп, а тело привязано к спине орка, степного, судя по характерному, специфическому запаху. Этот орк осторожно и неслышно, но  достаточно быстро бежит по ночному лесу. Моё тело, оплетенное веревками, абсолютно неподвижно, но шея и голова свободны. Воспользовавшись этим, я повернула голову влево – рядом бегут два орка. Врождённое чувство подсказало, что  сзади, за моей спиной, ещё один. Повернула голову вправо – ещё два. Ой! Один из них Владыка!

Поймав мой ошарашенный и испуганный взгляд, он зашептал:

– Тихо-тихо-тихо… не будешь сопротивляться, не пострадаешь…

Страх и гнев боролись в моей душе. Вот ещё, чего удумал, «не сопротивляться»! Буду! Как только представиться возможность! Я протестующе замычала.

– Тихо… – вновь зашептал он недовольно, но с каким-то ликующим, фанатичным азартом в глазах, – не заставляй опять лишать тебя сознания.

Ладно, пока не буду. Надо обдумать своё положение и ситуацию в целом. Неужели, вся эта попытка вторжения орков, только отвлекающий манёвр? Как же надо бояться гнева Владыки, чтобы пойти на такую массовую смерть? Не может быть, чтобы из-за одной меня Владыка обрёк на смертоубийство столько орков! Но тогда зачем он здесь? И зачем похитил меня? Хотя Горус ведь сказал, что поступил бы так же. Но ради чего я так нужна Владыке? Никогда не поверю, что такая холодная, бессердечная личность, вдруг, отчаянно и страстно полюбила меня и готова так  рисковать собой. Так, на все мои вопросы ответов пока нет.