Страница 8 из 69
Посидев на лавочке у подъезда и почувствовав, что от палящего солнца вот-вот станет дурно, Алла, наконец, вошла в подъезд. В отличие от улицы, здесь был прохладный полумрак. Пахло жареной картошкой. И к этому запаху примешивался ещё один, почти неуловимый, но вызвавший у неё необъяснимую тревогу.
С колотящимся сердцем она поднялась на второй этаж и долго не могла открыть дверь – ключ не хотел попадать в замочную скважину, будто что-то в ней уже было. Наконец замок поддался, и Алла, вбежав в прихожую, быстро заперла за собой дверь.
После ареста мужа она сменила оба дверных замка. Но этого ей показалось мало, и она поставила решётки на окна. В фирме, оформляющей заказ, очень удивились, зачем такие предосторожности на втором этаже. Но Алла объяснила, что прямо под её квартирой над входом в подвал находится козырёк, и любой взрослый мужчина, забравшись на него и подтянувшись на руках, легко сможет оказаться на балконе.
Внутри своей «крепости» Алла немного успокоилась, но необъяснимая тревога не проходила. Внимательно осмотрев квартиру, она не могла понять, в чём же дело. И вдруг догадалась: запах! Пахло теми гадкими сигаретами, что курил её муж.
«Ерунда! – успокоила себя Алла. – Просто кто-то курит на лестничной площадке».
Тихонько подойдя к двери, она заглянула в глазок. В коридоре никого не было. Но на уровне глаз плыл, рассеиваясь, голубой дымок, и вниз по лестнице удалялись чьи-то шаги. Подбежав к окну, чтобы посмотреть, кто выйдет из подъезда, Алла никого не увидела. Постояв ещё немного, она вернулась в комнату и, чтобы отвлечься, включила телевизор. По местной программе заканчивался выпуск новостей.
«Появилась информация о преступниках, совершивших минувшей ночью побег из следственного изолятора, – в голосе диктора звучала тревога. – Двое из них уже пойманы. Но третий пока не найден. По сведениям оперативных работников, именно у него находится похищенное у охранника оружие. Предупреждаем горожан: отложите посещение дачных участков, не впускайте чужих людей в свою квартиру, не берите попутчиков в свой автомобиль…».
«Это он! – с ужасом поняла Алла. – Он был здесь! Стоял под дверью. Он даже пытался её открыть, пока меня не было… Ну и что? Как он меня достанет за этой «бронёй»?.. Господи! Да он же видел, что я пришла одна. Он догадался, что Ляля в ночной группе. Он же пошёл к ней!».
Не помня себя от страшного предчувствия, Алла схватила на кухне нож и, засунув его в сумочку, выбежала из квартиры.
Перед входом в детский сад она остановилась, услышав смех, доносившийся из-за дома, и вдоль зелёного дощатого забора пошла на голоса. Сквозь щель от выломанной доски она увидела играющих в песочнице малышей и тихонько позвала: «Ляля!».
Светловолосая девочка в фиолетовом платье оглянулась на её голос и подбежала к забору. Взяв дочь за руку, Алла с трудом протащила её сквозь узкую щель и прижала к себе:
– Слава Богу – ты жива! Пойдём малышка, нам надо торопиться!
– Не хочу! – девочка вырвалась из объятий матери.
Алла молча дернула её к себе и закрыла ладонью рот (по тропинке вдоль забора кто-то шёл – она ощутила едва уловимый запах сигарет)…
…Очнувшись, Алла почувствовала, что не может пошевелиться – движения сковывала длинная белая рубаха. Она сидела на пеньке, прислонившись спиной к дереву, а в нескольких шагах от неё лежал какой-то предмет, накрытый материей. По белой ткани расползалось тёмно-красное пятно. И Алла вдруг с ужасом поняла, что там, под покрывалом, её дочь.
«Он убил Лялю!.. Он связал меня, чтобы я не помешала!..» – мысли беспорядочно возникали в её голове. – Он убьёт и меня!.. И пусть…» – подумала она почти безразлично.
– Никогда себе этого не прощу! – услышала Алла мужской голос. И, скосив глаза, увидела знакомого худого милиционера. – Вчера в лазарете СИЗО после полуторамесячной амнезии наконец-то очнулся её муж. Хотя он не знает, как всё происходило, – последнее, что помнит, это, как курил, лёжа на диване. Должно быть, задремал, а она этим воспользовалась… По его словам, жена уже несколько месяцев вела себя как-то странно…
– Странно? – переспросил плотный лысоватый мужчина в узеньких «лекторских» очках. – Что же было необычного в её поведении?
– Вдруг начинала всем рассказывать, что муж хочет её убить. Если он пытался успокоить, кричала так, что соседи прибегали. Потом и того хуже: расцарапает себе лицо, наставит синяков, а на работе рассказывает, что её муж избивает. И, самое главное, – он никак не мог понять причин такого поведения. Четыре года они были женаты, их брак казался идеальным не только окружающим, но и ему самому. Единственно, что ей всегда не нравилось, – так это дым от сигарет, которые он курил…
– Да-да, – сочувственно кивал собеседник оперативника, – типично наш пациент. Вы что-нибудь слышали о синдроме Мюнхгаузена?