Страница 23 из 44
Растин открыл глаза и каким-то уже ставшим привычным движением коснулся переносицы.
- Опять плохой сон?
Жрец Роя резко сел. Белые, почти матовые пряди волос стелились по покрывалу его постели, бледные губы не улыбались.
- Да, Мой Господин, - тихий покорный ответ.
Растину, Верховному Жрецу Роя, Бога Мрака и Крови, действительно в последнее время снились плохие сны. Он снова и снова видел то летящее в переносицу лезвие меча, то огненные глаза бога моря, в которых горит неприкрытое желание обладать, то ревущее божественное пламя, окутывающее фигуру в темно-синих одеждах...
- У меня не очень хорошая новость. - Его гость почти не шевельнулся. - Юный жрец Лейлы освободил Станислава, а Лейла заключила сделку с воплощением Света. Она становится сильнее.
Растин так стиснул зубы, что еще чуть-чуть - и можно было бы услышать треск. Как плохо.
- Ну не стоит все воспринимать так уж пессимистично, - Рой оперся на локоть, уже полулежа на постели своего жреца. - Все становится лишь интереснее. К тому же, ты сгущаешь краски. Территория, которую Лейла так успешно захватила в свое владение, все еще достаточно невелика. Я уж молчу о количестве её последователей. Тебя не должно волновать сейчас её продвижение по божественной лестнице. Это мои проблемы. Но у тебя есть свой противник. И из-за твоей халатности в прошлом - теперь не один.
Блондин склоняет голову, принимая упрек. Действительно он допустил ошибку с Белилом и винить тут некого.
Призрачные глаза чуть прикрыты, словно бог устал от разговора, но Растин все же решается: мучающий его вопрос слишком долго терзал его душу.
- Повелитель?
- Что еще мучает тебя, мой жрец? - Голос бога стал низким.
- Когда этот мальчик применил божественный огонь, он... наслаждался этим. Его предшественник, как и я, всегда кричал от невыносимой боли...
Яркая зелень на мгновение мелькнула под ресницами:
Лейла сделала его фактически частью себя. Этот мальчик по меркам людей абсолютно безумен. Он обладает редким даром очарования, которое соблазняет богов. Так же, как ты. Лейла успела первой найти его и поймать нужный момент. Иначе он мог бы быть моим... Он не понимает, что это боль... И вряд ли поймет, даже если ему показать...
- Мой Господин?
- Сейчас уже ничего нельзя сделать. Даже не пытайся перетянуть его.
- Хорошо, Господин, - голубоглазый жрец покорно опускает голову. Едва заметно вздрагивает, когда чувствует касание морозно-холодных пальцев к своей щеке.
- Мальчик возвращается, Растин. Скоро он будет очень близко. И вы сможете встретиться и сразиться.
Он, повинуясь повелительному движению пальцев, поднимает лицо, чтобы погрузиться в призрачное пламя взгляда бога. Странная улыбка искажает это белое совершенное лицо, и человек теряется в охватившем его черном безумии и кровавых росчерках.
Лишь когда робкий солнечный луч касается сомкнутых век, голубые глаза неохотно открываются, и в них все еще плещутся отсветы и тени Мрака. Любимец бога... Он почти никогда не помнил, что происходило, когда он погружался в это состояние, но всегда возвращался полным сил. Словно насытившийся хищник.
Жрец лениво повернул голову и поморщился, увидев три тела, валяющихся на ковре в спальне. Видимо, прислужники заглянули к повелителю, по своему обычаю, и он выпил их жизни. Бог давно не появлялся, и слуги немного расслабились. Зря.
Растин сел в постели и в этот момент бесшумно открылась дверь. На пороге, с ворохом чистой одежды в руках стоял Габриэль. Он взглянул в глаза своему господину и удовлетворенно кивнул.
- Ванна готова, повелитель.
Жрец Роя усмехнулся:
- Я так понимаю, сегодня ты будешь моим слугой?
- Остальные предпочитают умереть, но не заходить сейчас в вашу комнату, повелитель, - дипломатично отозвался воин. - А я уже дважды выживал, когда Повелитель Мрака изволил почтить вас своим присутствием в игривом настроении.
Растин кивнул. Его бог ценил некоторые важные игрушки своего любимчика.
- Повелитель изволил сообщить мне некоторые новости о нашем юном 'друге'.
- Я думаю, они подождут до ванной, - качает головой воин, разглядывая засохшую кровь на теле свого повелителя.
Тот согласно склонил золотую гриву волос.
Верховный жрец Доэра Солнечного совершено не приличествующим своему положению образом спешил, почти бежал по залам Главного Храма Доэра в столице Мирейи. Недоумевающая свита, плюнув на все приличия, дабы успеть за своим верховным, резво перебирала ногами, обутыми в легкие сандалии, по мозаичным полам храма.
Наконец Тайриг резко притормозил перед дверьми в главный зал, где проходили торжественные церемонии и располагался алтарь Доэра. Самолично, недобро взглянув на стражу, которая было дернулась помочь, распахнул двери в зал и замер. Остальные за его спиной, врезались друг в друга скользя, чтобы только не задеть своего повелителя и не попасть в то сияющее нечто, что просто взрывалось в центре главной залы.
- Светлейший, - хрипло прошептал в наступившей тишине кто-то. - Что это?
- Это? - Тайриг обернулся и одарил всех почти безумной улыбкой. - Портал перемещения очень могущественного мага, причем несущего в себе частичку истинного Света. Нас изволил почтить своим присутствием Верховный маг Белой Ложи.
На лицах его свиты проявилось явное недоумение по поводу такой радости. Все знали, что Тайриг очень недолюбливал Белила и вообще запретил тому появляться даже на ступенях того храма Доэра, где находится Верховный Жрец этого бога.
И в этот момент свечение вспыхнуло особенно ярко и исчезло как по мановению волшебной палочки. Благоговейная тишина нарушилась такой отборной площадно-солдатской бранью, что некоторые жрецы отчаянно покраснели.
Тайриг широко усмехнулся, вслушиваясь, словно в песню, в ругань Главнокомандующего Черной Ложи, темного оборотня Кэртиса Эро, который с чувством и толком рассказывал всю родословную Света, его приспешников, витиевато приплетал туда имя своего господина Верховного мага Черной Ложи и особо умные идеи некоторых религиозных фанатиков, которые додумались коллективным разумом засунуть в светлый портал насквозь темного оборотня, у которого на данный оттенок ауры самая адекватная на весь Эмир аллергия.
- Мы же прикрыли тебя своей аурой, - возмущенный голос на какое-то мгновение прервал рулады, но тут же перенаправил их в другое русло. Хотя мужчина вперемежку с нецензурщиной все же соизволил объяснить, что даже прикрытие ночной магией спасло его только от мучительной смерти в Свете этого портала, но отнюдь не от мучительной боли и зверского чихания.
- А ты хотел быстро и комфортно? - наконец прервал его мужской голос. - Уж поверь, я тоже не испытывал радости, когда ваш Дэвид таскал меня таким же образом через темный портал. И там прикрывающих меня жрецов сочувствующего бога не было. Так что я подписываюсь под словами, которые ты употребил в сторону своего повелителя, но мальчика не трожь. Он хорошо поработал, учитывая, что это его первый портал такой мощи и дальности.
- Митас. Живой! - ахнул Верховный жрец Доэра. - Так это все не шутка?!
- О, Тайриг, - махнул магистр, приветствуя старого друга. - А ты все молодеешь. Это комитет по торжественной встрече?
Тайриг обернулся и оглядел разношерстную толпу жрецов, служек и стражи за своей спиной. Усмехнулся:
- Да нет, это типичная реакция на фразу 'к нам приехали бродячие артисты'.
- Скорее уж зверинец, - проворчал Темный оборотень. - У меня мурашки по коже от этого места.
- Это просто остаточная реакция на портал, - с пола, наконец, поднялся темноволосый юноша, который аккуратно отряхивал от невидимой пыли свои светлые одежды. Официальный наряд... Тайриг широко раскрыл глаза, вглядываясь в регалии. Его бог не зря так лукаво улыбался, когда предупредил его, что НОВЫЙ Верховный Маг Белой Ложи через пять минут явится в главной зале его храма.
- Ваша Святейшество, - жрецу улыбался бывший наследник трона Мирейи, - позвольте представить вам нового Верховного Мага Белой Ложи, Мейдока Винзор Катани.
- Мейдок Винзор Катани, - медленно перекатил все три слова на своем языке Тайриг. Его глаза вспыхнули. - Сын Элеаноры Винзор?! Она жива?!
- К сожалению, моя мать умерла, когда мне было пять лет, - у юноши оказался глубокий, с легкой хрипотцой, как после долгого ораторствования, голос. - Но... вы её знали?
Тайриг расстроенно махнул рукой:
- Я чуть не отлучил её отца от посещения моих проповедей после той некрасивой истории. Когда ко мне пришла её сестра с просьбой о помощи, я помог Элеанор отправиться за пределы Мирейи, но она так и не дошла до храма Доэра, в который я просил её обратиться. Я так сожалел, что не смог её уговорить взять с собой сопровождающего.
- Мать была гордой женщиной, - задумчиво ответил ему маг. - И очень сильной.
Тайриг повернулся и внимательно вгляделся в Лорда Лилиана.
- Катани?
Тот склонил голову:
- Признать родную кровь несложно.
Тайриг улыбнулся:
- Особенно облаченную в белые одежды и регалии.
Тот пожал плечами:
- Мейдок все равно младше меня. Всего несколько месяцев, но тут даже часы и минуты бывают решающими. А я уступил трон Кириану.
Верховный Жрец Доэра понимающе улыбнулся. Кроме того, Мейдока явно не интересовал трон, его статус, можно сказать, стал неизмеримо выше простого королевского. Тайригу хватило сил увидеть и понять, что этот мальчик хотя и получил мощнейшую поддержку Лейлы и Митаса, но все равно его власть не будет номинальной при старом магистре. А через несколько лет, это поймут даже самые тупые, отметил Тайриг, когда на какое-то мгновение смог увидеть на дне черных глаз отблеск сияющего серебра света. Истинного Света. Вот уж действительно Стихии и Силы вслед за богами решили почтить Эмир своим присутствием.
Потом его взгляд споткнулся о два больших мешка, валяющихся у ног гостей.
- Что это? - поинтересовался он. - На багаж не очень похоже.
- Это кофе, - ворчливо отозвался оборотень. - Один мешок злому и черному колдуну, который заметно смягчает свой нелегкий нрав по утрам, если выпьет чашку этой пакости. Так что мне вся Черная Ложа молиться должна. Он в последнее время сильно экономил на напитке, так как весь экспорт контролировался Белилом. По-моему, он только за это ненавидел бывшего Верховного мага Белой Ложи. А второй - это вон новому наркоману, - он кивнул в сторону бывшего наследника Мирейи. - Только я так и не понял, почему это все навьючили на меня, а не на коня...
- Конь! - вскинулся жрец Лейлы. - Мой Призрак! Мейдок, где мой конь!? Ты же обещал, что сможешь его протащить с собой!
Маг недоуменно качнул головой и растерянно ответил:
- Так вроде охватывал...
Ослепительная вспышка и гневное ржание.
Тайриг не выдержал и расхохотался до слез. Это не Светлейший главный храм Доэра Справедливого и Солнечного, а балаган какой-то. Только лошади посреди главного зала ему и не хватало.
Его подчиненные с испугом смотрели на своего повелителя, который никак не мог остановиться. А в его голове заливисто вторило эхо божественного смеха. Доэр так же, как и его жрец, нашел ситуацию забавной.
Граф Адриан Винзор Мирейский устало опустился в кресло и недовольно покосился на разбитый графин. Надо, конечно, позвать слуг чтобы убрались здесь, но... он взглянул на свои иссеченные морщинами руки. На пальцах сияют три родовых кольца, и ни одно из них он не может передать наследнику. Потому что нет наследников. Покойная жена принесла ему пять дочерей и ни одного мальчика. Словно заколдовал кто. И это проклятие продолжало действовать и на его дочерях. Ни одна из них так и не смогла разродиться живым сыном.
В такие моменты он с раздражением вспоминал плодовитого на мальчишек короля Регила и его жену. Вон только вчера объявили, что Его Величество король Кириан признал бастарда предыдущего короля, как своего брата. И ведь не побоялся, что тот старше его. Фамилию Катани ему пожаловали. Хотя бастард ведь.
Граф вздохнул, сейчас он согласился бы и на бастарда, так как хуже нет, чем передать свой род в руки муженька своей второй дочери. Первой-то и не надо ничего, у её супруга и титул, и финансовое состояние даже повыше графов Винзоров будет, да и по родовитости они могут поломать копья, так что сильно был доволен в свое время граф удачным замужеством старшей, хотя планировал её выдать за другого. Хорошо тогда еще договор чести не успели заключить, когда герцог её руки пришел просить.
А вот вторую пришлось выдать за богатенького, но купца. Пусть и с дворянской фамилией, но по наследству не переходящее. Вот он, как клещ, и вцепился в возможность стать Винзором. Третья дочь... Граф поджал губы... да, третья. Во веки вечные он будет проклинать Дикую Охоту Регила и бесчестье своей дочери. Во веки вечные. Честь семьи тогда встала на кон. И пусть возмущался Верховный Жрец Доэра, что он может понять в древней дворянской чести. Имя его третьей дочери не вычеркнуто из родового древа только по одной причине: она исчезла с родовым мечом и не было больше слышно о ней ничего, так что или она действительно бросилась на меч, как и долженствовало, или сгинула на веки. Четвертая после той истории и вовсе в культ Даяны-Девственницы подалась. Мечом владеть учиться отправилась, родной дом покинула, ни слова отцу не сказав, словно сердце захлопнула. Ну что ж... мала была еще, мало что в чести понимала. Все романтической дурью мозги были забиты. Хотя он не отказался бы взглянуть на неё сейчас.
А пятая... он мрачно посмотрел на осколки графина и расплывающееся на дорогом мигарском ковре мокрое темное пятно. Н-да... с характером девица уродилась, за каких-то три года двух мужей схоронила. Вот и сейчас ей выгодную партию предложили, а она идиотка, ломается, кто ж её, дважды овдовевшую возьмет, и так уже слухи ползут, что не своей смертью её супруги умирают...
В кабинет робко заглянул слуга:
- Ваша Светлость?
- Что еще там? - нахмурился он.
- Там к Вам посетитель. Говорит, что дело важное. Вопрос жизни и смерти.
Граф раздраженно поднялся на ноги. Кого это могло принести? Неужели опять плакальщики явились? То денег просят, то помиловать и не губить семью, то еще что удумают. Выгнать бы его сразу в шею, такого посетителя, но...
- Сейчас буду.
Он спустился вниз, в приемную гостиную, где ему навстречу медленно поднялся черноволосый худой юноша в довольно простых на вид одеждах, да только.. граф наметанным глазом разглядел ткань, из которой сделаны светлые рубашка с брюками его гостя. Да и лицо какое-то смутно знакомое.
- Граф Адриан Винзор Мирейский? - спокойно поинтересовался тот, пытливо вглядываясь своими черными глазами лицо собеседника.
Знакомый взгляд. Черты лица... Граф прищурился:
- Да. Мне сказали, что это вопрос жизни и смерти. Чьей же? И кто вы, слуга так и не передал мне вашего представления.
- Конечно, я ведь не назывался и ничего ему не давал, - спокойно отозвался гость. - А что касается вопроса жизни и смерти, я не соврал. Ведь вам дорога ваша жизнь?
- О чем это Вы?- Граф нахмурился. Ему угрожают?
- Я должен был Вас увидеть, чтобы понять, хочу я вашей смерти, как хотел её многие годы, или вы мне глубоко безразличны, - все так же спокойно пояснил загадочный юноша.
- К-кто вы? - Но граф уже догадывался. Он видел ответ в черных глазах и фамильных чертах Винзоров, которые проглядывали в госте.
- Мое имя Мейдок. Моей матерью была Элеонора Раис Винзор, - представился тот.
Граф побледнел и схватился за сердце, медленно опускаясь в ближайшее кресло.
Гость кивнул, в его взгляде не мелькнуло и тени сочувствия.
- Чего вы хотите? - хрипло поинтересовался, наконец, старик. - Титул? Власти? Денег?
Его внук поморщился:
- Поверьте, мне хватает того, что я имею. Да и посмотрев на вас, окончательно понял, почему мать предпочла умереть в рабстве магов, чем вернуться к семье. Я действительно пришел, что понять, хочу я вас убить или нет.
- И какое же решение Вы приняли? - помолчав, и собрав все свое достоинство в кулак, поинтересовался граф.
- Вы мне не интересны, - пожал плечами тот. - На ваше счастье, в моей душе жажду мести выжгли напрочь. Но я оставляю за собой право носить фамилию моей матери, так как именно её она мне дала после моего рождения.
- Я ... не приму бастарда, - тихо почти выплюнул граф.
Сын Эленоры пожал плечами:
- Как я уже сказал, мне это не интересно. Я выяснил все, что хотел.
Как оказалось, последнюю фразу он говорил уже не графу, а своему спутнику, который все это время незамеченный просидел в тени одной из картин, повествующих о свершениях рода Винзоров.
- Слава богам, а то я уже засыпать начал, - недовольно отозвался тот и поднялся на ноги. Его высочество принц Кристиан Катани, известный больше как Бешенный Крис, скользнул каким-то невидящим взглядом по лицу своего подданного, словно по пустому месту. - Куда дальше, братишка?
- В храм Даяны-Девственницы, - улыбнулся тот теплой улыбкой. - Мама обещала, что, когда вернется, отдаст фамильный меч сестре, которая помогла ей в одну из самых проклятых минут её жизни. Я намерен выполнить обещание.
- О, прекрасные воительницы, - оживился Его Высочество,- А у тебя неплохие вкусы, несмотря на твои светлые замашки. Хорошо, что мы успели найти и выкупить эту железку, хотя прошло довольно много времени.
Резкими кивками попрощавшись с графом, оба покинули дом Винзоров. А его родоначальник сидел и смотрел в пустоту остановившимся взглядом, понимая, что отныне путь в светское общество ему навсегда заказан. Никто не будет общаться с человеком, который выгнал из дома мать одного из Катани, признанного своей королевской семьей. Это еще при том, что тот сам является Верховным Магом Белой Ложи. Это был конец Винзоров.
Мейдок смотрел на яркий полумесяц луны на небосклоне. Ночь накрыла столицу Мирейи, погрузив её в приглушенную живую тишину. Ему понравился этот город, ему понравились его братья, теплая улыбка Кириана, бешеный задор Кристиана, серьезный пронизывающий взгляд Кирилла. Они приняли его, словно давно потерянного, долго ожидаемого брата. Удивительные люди. Лилиан был прав, рассказывая о них. И он был абсолютно прав, когда посоветовал ему приехать в Мирейю как можно быстрее. Здесь он обрел ту заполненность и гармонию, которой ему так не хватало все это время, и которую он удачно подменял поставленной целью возвышения Белой Ложи.
- Я вижу, ты разобрался с делами?
Он обернулся к Лилиану. Тот подошел как обычно бесшумно и облокотился на один из выступов, посмотрев на город, разворачивающийся под его ногами.
- Да, - кивнул Мейдок. - Это оказалось даже проще, чем я думал. А где ты пропадал?
- Ходил на могилу матери, - задумчиво отозвался тот. - Потом заскочил посмотреть на Регила.
- Зачем? - тихо поинтересовался маг.
- Что бы проверить, все ли я еще помню, - спокойно ответил его брат. - Таким, как я все-таки надо некоторые вещи напоминать. Ведь именно для этого ты навестил графа Винзора, Мейдок Винзор Катани?
-Я сын Элеаноры Винзор, - все так же тихо ответил Мейдок.
- Вот и помни об этом всегда, - внезапно очень серьезно взглянули на него сапфировые бездонные глаза. - Помни об этом. И если понадобится напомнить, тебе достаточно будет навестить её отца, который так и не вычеркнул её род из своего древа.
Юноша сжал губы тонкой жесткой линией. Он не намеревался забывать что -либо. Никогда. Его память не позволит этого сделать.
И Лилиан удовлетворенно кивает, словно добился чего-то.
- Мне тут предложили отметить твой приезд в узком кругу. Поедешь? Жрец Доэра угощает.
- Ну если так,- улыбнулся тот. - То я никак не могу отказаться от разорения подвалов храма Доэра.
- Только придержи свое воплощение, - усмехнулся принц, - А то опять явится - всех протрезвит и свалит, а нам потом мучайся.
- Постараюсь, - ответная открытая улыбка.