Страница 72 из 134
А еще любовь.
Такая огромная, что могла затмить весь мир своей силой.
Любовь, которая даст силу Лютому даже на другом конце земли, чтобы подняться и идти.
Идти до тех пор, пока он не окажется в объятьях своей любимой.
Именно эта сила любви зажгла когда-то его глаза, и теперь она не погаснет никогда, пока они живы!
Я задохнулась от этих эмоций, оглушенная и дезориентированная, едва не упав на колени в первую секунду, но устояв лишь благодаря ей. Злате. Силе ее воли и нерушимой веры в своего мужчину.
Трудно было говорить первой, но я должна была что-то сказать, чтобы не упасть снова, но в этот раз лицом в грязь, если бы не уловила новые ароматы.
В этом морозном воздухе они казались еще более острыми и резкими, но приятными моему нюху.
Так пахла смола.
…так пахла поляна, на которой все произошло, где осталась кровь Янтаря, Лютого и его братьев.
Где сломленные деревья лежали немыми свидетелями их силы, стойкости духа и поддержки, от которой у меня до сих пор захватывало дух.
Они были не просто братьями, не просто семьей, а единым целым с одной душой и одним сердцем.
Мы шли на поляну?...
Разве она была не в другой стороне?
Я не была сильна в обонянии, но папа научил меня неплохо ориентироваться в лесу.
Мы даже не были близко к этой поляне.
Злата не была похожа на мазохистку, которая пойдет на место бойни, чтобы увидеть кровь и понять, что именно отсюда Лютый ушел со своим братом.
Ее смелое сердце не стучало истерично в ожидании того момента, когда она увидит все своими красивыми глазами.
Она не была напугана, а вот я…я вздрогнула, когда мы действительно вышли на поляну, но другую.
Поляну, где не было сломленных и поваленных деревьев.
Где стоял небольшой милый дом, находясь в процессе своего строительства.
Злата продолжала идти вперед, не останавливаясь и не оборачиваясь на меня, когда поднялась по аккуратным ступеням просторной веранды, легко толкнув бледной ладонью дверь, что оказалась не запертой, и проходя внутрь, где на полу были щепки и стружка, а на полу в некоторых местах доски были не доделаны.
Что это за место?...
Осторожно, и словно боясь прикоснуться к святому, я неловко ступала на каждую лесенку, безмолвно следуя за Златой и все еще не зная, чего мне ожидать.
- Это твой дом.
У нее был красивый голос.
Мягкий, но в то же время не тонкий.
Даже в нем я чувствовала силу, не сразу поняв, что именно она сказала, но совершенно растерявшись, когда эти три казалось бы простые слова легли раскаленными камнями в мой разум.
Это. Твой. Дом.
- …о чем ты?...
Девушка пыталась намекнуть, что мне не место в доме, где живет вся их большая семья?
Я лишилась места, которое могла бы называть своим домом в тот день, когда погиб мой папа.
Всё остальное стало временным пристанищем от дождя, холода и опасности, и лишь последний полуразрушенный домик, где мне довелось прожить последнее время, стал для меня маленькой отдушиной, в которой было уютно и тепло.
- В тот день, когда Янтарь встретил тебя у берлоги и спас, он попросил своих братьев Гризли построить дом для тебя. И для него.
А еще говорят, что не бывает грозы зимой!
Меня шарахнуло так, от черепушки до самых кончиков пальцев, что казалось, будто позвоночник просто выгнется дугой и треснет сразу в нескольких местах!
…или это были остатки моей истерзанной души, которая просто не выдержала нагрузки этого бесконечного дня и взорвалась, не оставляя после себя даже горсти серого пепла?
Первый всхлип вырвался из груди, словно та стена, за которой я отчаянно пряталась, горя в своей грязи и боли, просто рухнула от этих незамысловатых слов, что были громом среди ясного зимнего неба.
Злате не нужно было давать мне пощечин или кричать о том, как она меня ненавидит и презирает за все то, что я сделала ее семье, в которой мне не было места – она просто убила меня одной фразой, показывая то, что Янтарь был добр и честен со мной, рассчитывая на будущее, о котором я боялась даже мечтать, потому что оно было слишком идеальным.
Слишком желанным….и слишком далеким сейчас, даже когда я вдыхала свежий аромат дерева.
Моя мечта во плоти была вокруг меня, стоило только коснуться рукой, чтобы ощутить тепло стен, что ранило в самое сердце еще сильнее, ведь после всего случившегося этот дом останется лишь в моей памяти.
В груди было так больно, что я не могла дышать, хватая ртом воздух, пропитанный рухнувшими надеждами и мечтами, когда мой ясноглазый смелый Бер навсегда останется с теплым взглядом на пороге этого дома, как бы далеко мне не пришлось уйти, и где бы не пришлось жить дальше.