Страница 117 из 134
— Лук и стрелы у него арханские. Мы с ним ещё поспорили, чей лук мощнее: его или мой. Но я ему сказал и вам повторю: хоть у архан луки — лучшие на Голкья, а мне довольно моего, собственными руками сделанного! Верно служил он мне на всех охотах, и сегодня не подвёл! — Пурна смотрел теперь на убитую.
Вильяра, пока пыталась лечить, перевернула Мули на спину и срезала с неё куртку. Ромига прекрасно знал, что охотницы не стесняются открытой груди, но окровавленное полуголое тело на снегу казалось непристойно, жалобно беззащитным. На обращённом к небу лице застыла даже не боль — горестное изумление.
— Красивая девка была, жаль, живоедкой стала, — тяжело вздохнул мститель и тут же добавил упрямо. — Жаль! Но раз свихнулась с пути, незачем такой жить, беззаконничать и беззаконников плодить.
Вильяра издала глухой полу-рык, полу-стон.
Латира укоризненно качнул головой:
— Пурна, мудрая Вильяра сохранила жизнь этой девушке и призвала её к служению воительницы, а я, мудрый Латира из старейших, взял её на поруки. Мы поступили так не из родственных чувств или какой-то прихоти, а чтобы девушка могла говорить перед Советом Мудрых. Это было важно! Ты отнял у мудрых слово убитой, теперь ты должен Голкья много больше своей жизни. Судя по тому, как ты выследил убийцу сына, ты умеешь ходить по следу. А хорошо ли ты владеешь безмолвной речью?
— Владею, — мрачно подтвердил Пурна.
— Тогда я, по праву хранителя ярмарочного поселения, повелеваю тебе: иди и разыскивай того охотника со шрамом! Увидишь его или услышишь — сразу шли мне зов. Не заговаривай с ним, не привлекай к себе внимания. Скорее всего, это беззаконник из дома у фиорда. Он убил твоими руками дочь своего врага. И тебя убьёт, не задумываясь. Будь осторожен!
— Старый, пусть этот поганец поклянётся тебе, что никуда не уйдёт из моих угодий, пока не разыщет арханина со шрамом, или пока мы не призовём его самого на Совет Мудрых, — сквозь зубы процедила Вильяра. — Я страшно хочу воспользоваться правом скорого суда. Не убить на месте — довольно крови! Но сломать его лук, — на этих словах Пурна ощутимо вздрогнул, — отобрать нож, огниво и лыжи, выкрасить ему голову и одежду несмываемым алым, а после увести изнанкой сна далеко в снега.
Колдунья помолчала, сверля стрелка взглядом — тот ёжился, но глаз не отводил. Вильяра продолжила:
— Я могу, имею право, но я не стану делать так. Пусть Совет судит Пурну из клана Ашми, чтобы ни одна кричавка потом не вопила, будто я мщу за племянницу. А пока служи вместо убитой, Пурна! По праву хранительницы клана Вилья, повелеваю тебе: делай всё, что прикажет мудрый Латира. Если вдруг найдёшь того охотника, но не дозовёшься Латиры, шли зов мне или Нимрину. Нимрин, развяжи его! Старый, прими у него клятву поскорее, и пусть идёт. Тени уже длинные, а мне ещё нужно умыться и позаботиться о мёртвой в последний раз.
Сняв «пастуший якорь», Ромига одним движением распустил узел, которым были стянуты локти охотника. Пурна тут же принялся разминать занемевшие руки, бочком, бочком отодвигаясь от чужака — сапоги-то ещё спутаны друг с другом, после развяжет сам. Латира тут же взял стрелка в оборот: выслушал его клятву, уточнил и заставил повторить, а после они спели вместе короткую незнакомую песнь. Так выглядело и звучало здесь заклятие обещания: нав старательно запомнил. Потом призвал с обрыва брошенные там Пурнины лыжи — незачем старику лазать по скалам за своим барахлом, тратить время и силы, которых и так не много. Опухоль жрёт его изнутри, всё нутро проросло метастазами. Эрли бы вылечили, а больше, пожалуй, никто. Но луну-другую больной может протянуть: если, конечно, беззаконник со шрамом, или кто другой, не упокоит его раньше. Шесть трупов во внутреннем дворике трактира — наглядное свидетельство, что ярмарка — не самое безопасное место на Голкья.
Провожая взглядом ковыляющего прочь стрелка, Ромига спросил Латиру:
— Мудрый, мы с тобой успеем сходить, куда собирались?
— Твоим быстрым путём или изнанкой сна. Ненадолго.
— Тогда пошли.
— Возвращайтесь не позже, чем тень Звериного мыса закроет трактир. В пещеру Совета нам лучше явиться вместе, — окликнула вслед Вильяра.
— Договорились, малая.