Страница 28 из 65
Липа решила продемонстрировать компании строгую учительницу и с самым серьезным лицом из своего арсенала обратилась к Диане:
– Я сегодня не буду либо пить, либо танцевать!
– А как насчет варианта не раздражать меня? – не купилась на мнимую угрозу Диана.
В результате после пары слабоалкогольных коктейлей девушки отплясывали среди остальных отдыхающих. Самый комфортный ритм – это смех, поэтому их танцы не попадали в такт звучащих из колонок музыкальных композиций, но гармонично сочетались с собственным весельем. Олимпиаде даже на миг почудилось, что день рождения может быть приятным праздником и без хохочущей от щекотки племянницы, показательно серьезных пожеланий брата и десятков бесполезных сообщений в соцсети.
Девушки покинули танцпол лишь тогда, когда им начали оказывать недвусмысленные знаки внимания. На удивление за своим столиком они обнаружили только Гришу.
– А где остальные два поросенка? – спросила раскрасневшаяся после танцев Диана.
– Руслан выбрал жертву на этот вечер, а Данил вышел позвонить. Кто-то опять хочет купить его мазню, – ответил мужчина, приобняв жену.
– Поросенка? – Липа услышала только это слово. – Почему именно «поросенка»?
– Мне вот тоже интересно! – воскликнул Гриша. – Она нас так уже несколько лет называет. А ведь есть множество других персонажей, которые существуют тройками. Мушкетеры, богатыри…
– Товарищи, – дополнила Липа.
– Точно! Но для Дианы мы исключительно «поросята». Ты показания пересмотреть не хочешь?
– Может, и пересмотрю. Если вы и дальше будете так налегать на жаренные во фритюре куриные крылышки, то через несколько лет буду называть вас «три толстяка».
Гриша на подобное заявление мог бы и разозлиться, но слишком ласкали слух слова про несколько лет. После перенесенных Дианой болезней и операций каждый новый день принимался за счастье.
Перепалка супругов быстро переросла в мягкие поцелуи, поэтому Липа, чтобы не чувствовать себя лишней, встала из-за стола и подошла к ограждению второго этажа, откуда виднелся едва ли не весь пестрый танцпол. Вскоре она заметила Руслана, который у бара переговаривался с довольно-таки пухлой, но очаровательной блондинкой. Судя по движениям, он уговаривал девушку выпить на брудершафт, на что она лишь смущенно хихикала.
А вот показался и Данил! И даже не один… А в компании миниатюрной огненно-рыжей девушки. Липа никогда не обвиняла людей в преступлениях, доказательства которых сомнительны. В первую очередь для собственного спокойствия. Но чем шире мужчина улыбался незнакомке, чем теснее прижимался к ней, тем сокрушительней рушилась оправдательная теория Олимпиады.
Если несколькими минутами ранее ей чудилось, что она стоит ногами на устойчивой опоре, то в тот миг ощутила себя уязвимым канатоходцем. А тот человек, который, казалось бы, должен держать за руку, активно этот канат раскачивает. Внезапные колебания вызвали тошноту. Липа настолько увлеклась открывшимся зрелищем, что пропустила, как ее позвал Гриша. Не получивший ответа на оклик мужчина подошел к ограждению и мягко дотронулся до окаменевшего женского плеча.
– Липа, – обратился он к ней снова.
Проследив за ее взглядом, Гриша смачно выругался и отвернулся. Только тогда Олимпиада заметила его присутствие.
– Гриша… – беспомощно.
– Липа, давай выйдем на улицу. Ты побледнела. Нормально себя чувствуешь?
– Не знаю…
Из клуба они вышли втроем, оставив Руслана покорять блондинку, а Данила… Пускай останется многоточие.
– Липа, давай отвезу тебя домой. Там уже кое-что обсудим. Садись в машину.
– Нет! Я не поеду! Меня тошнит. Не поеду…
– Тогда пойдем, прогуляемся, – встряла Диана. – На улице не холодно. Как тошнота спадет, все-таки мы отвезем тебя.
Гриша начал было объяснять Липе случившееся, но девушка робко его прервала:
– Не сейчас. Чуть позже.
Они брели по ночному городу, не замечая наступающей зимы, ветра и редких прохожих. Гриша и Диана, чтобы спугнуть тяжелое молчание, обсуждали погоду и ворчали на слякоть:
– Уже должен лежать снег!
– И хрустеть под ногами!
– Точно! А не вот эта гадость. У меня сапоги начали промокать.
А Липа слышала только тишину и концентрировалась на мелькающих картинках. Кто та девушка? Почему Данил обнимал ее? Липе потребовались недели, чтобы он ей улыбнулся, а этой рыженькой было достаточно… Особенно горько от того, что Олимпиада не знала, чего именно было достаточно. Вероятно, Данилу просто-напросто недостаточно Липы.
Чтобы позорно не разрыдаться, девушка обратилась к неумолкающим супругам:
– Ребят, мне уже лучше. Отвезете домой?