Лучше убей

– В таком случае стоит установить время смерти жертвы и сопоставить со временем вызова полиции. Тогда станет ясно, являются ли они подозреваемыми. Но им ничего говорить не стоит. Вдруг спугнем. – Я натянула простынь обратно на мужчину и поднялась на ноги, за мной встал Костя и поправил шарф. Я инстинктивно сделала то же самое.

На улице и правда было очень холодно. Я медленно обвела взглядом зевак. Несколько человек стояли с телефонами и пытались заснять место преступления.

Чего людей вечно тянет к подобному? Вот им прямо крайне необходимо прийти и сфотографировать или снять на видео какое-нибудь происшествие! Причем необходимо, чтобы и тело было видно. Потом фотографии поплывут по сети с обязательными комментариями местных жителей, а их теории о произошедшем будут одна мрачнее другой. Двадцать первый век, чтоб его.

– Кстати, – вдруг сказал Костя, – поздравляю с повышением. Никогда бы не подумал, что старшим следователем станет столь юная особа. Тебе повезло.

– Да, – улыбнулась в ответ, – повезло с генами.

Костя тут же потупил взгляд. Я прекрасно поняла, что именно он имел в виду, но решила пресечь его мысль на корню. Терпеть не могу, когда мне начинают приписывать успехи лишь потому, что я – дочь своего отца. Им кажется, что я успешна в работе из-за того, что ношу его фамилию, но почему-то никто не думает о том, сколько сложных дел я раскрыла. И скольких смогла засадить за решетку или спасти от ложных обвинений.

Среди перешептывающихся друг меж другом людей, держащих в руках телефоны или сумки и громко ахающих, я разглядела человека, стоящего поодаль. Он глубоко натянул на голову черный капюшон и просто наблюдал за происходящим, но не как все. Он смотрел именно на меня. Я кожей чувствовала его взгляд.

Это может быть подозреваемый.

– Кость, я вернусь через минуту. Пусть пока тело загрузят в машину скорой. И ждите меня, – сказала чуть слышно.

Мужчина кивнул мне в ответ, а я же, не отводя взгляда от человека в черном, двинулась сквозь толпу ему навстречу. Кто-то громко крикнул мне вслед что-то грубое, когда я его задела, из-за чего пришлось на мгновение отвлечься. А спустя мгновение, стоило моему взору вернуться туда, где находился подозрительный человек, его там уже не было.

Я приехала домой лишь под утро. Сил не осталось совершенно, но составление протокола никто не отменял. Я открыла ноутбук, чтобы завершить работу. Теперь у меня имелись показания свидетелей, а также была установлена личность погибшего. Мужчина работал в мастерской по изготовлению ключей и ремонту замков. Разведен, есть сын, который с ним не живет. Бывшая жена в данный момент снова замужем, родила еще одного ребенка. В браке счастлива, с бывшим мужем не общалась. Сын также отношений с отцом не поддерживал. Погибший любил выпить, вечерами зависал в пивном баре, после чего направлялся домой. Сегодня он шел как раз оттуда.

Судя по показаниям, все произошло быстро. Слышались голоса, после чего прогремел выстрел, унесший жизнь. Подозреваемый с места преступления скрылся – будто под землю провалился, хотя прятаться ему было явно негде. Имелась версия самоубийства, но в таком случае факты не сходятся. Во-первых, голоса. Во-вторых, то, что сделано это было посреди улицы. Зачастую самоубийцы ищут либо уединенные места для того, чтобы покончить собой, либо наоборот – лезут на крышу средь белого дня. В-третьих, никакой самоубийца не сможет выстрелить себе точно в середину лба. В висок – да, на худой конец дуло приставляется к подбородку, но в лоб…

Свидетели – молодая влюбленная пара. У парня оружия при себе не было. Крови на одежде не обнаружено. С девушкой ситуация та же.

Обыск места преступления пока что ни к чему не привел – потому поиск улик продолжался. Меня все не покидала надежда, что мы сможем найти орудие убийства. Конечно, подозреваемый мог унести его с собой, и в таком случае поиски останутся безрезультатными. Единственная камера, снимавшая улицу в этот злополучный вечер, не работала – накануне оборвались провода, заменить которые должны были только на выходных.

Я осмотрела остальных присутствующих на месте преступления, ведь, несмотря на поздний вечер, зевак собралось немало. Чуйка у меня довольно-таки неплохая. Но никто, кроме того странного парня в капюшоне, который скрылся сразу же, как я попыталась к нему приблизиться, моего внимания не привлек. Именно он может оказаться тем, кого мы ищем.

Судмедэксперт уже успел осмотреть тело на наличие иных ранений. Я была права, когда заявила, что их нет. Единственное, в чем нам повезло – частички кожи, обнаруженные под ногтями погибшего. ДНК не принадлежала ему, но кому – мы не знали. И почему она там оказалась – наверняка неизвестно.

Я закончила с протоколом к десяти часам и поняла, что уже надо на работу, хотя я за ночь и глаз не сомкнула. Уже и не подозреваю, как буду перебирать документы. Под моими глазами сейчас, наверное, такие большие мешки, что в них можно картошку таскать.

– Ты только вернулась? – услышала я голос Андрея, вошедшего в гостиную.

Я повернулась прямо в кресле и посмотрела на него. Уставший вид, заспанные глаза. Наверное, спать лег совсем поздно. Возможно, ждал меня, хотя я уже миллион раз говорила ему не делать этого. Черные волосы растрепаны и торчат в разные стороны, будто наэлектризованные. Он вальяжно потянулся, из-за чего пижамные штаны немного сползли с бедер, обнажив дорожку волос чуть ниже пупка. Мой взгляд медленно пополз выше, осматривая хорошо сложенное, но исхудалое тело.

Надо же, я и не замечала, как сильно Андрей сбросил вес. Неужели он совсем не ест? Говорил же, что ужинал. Или солгал?

Он исподлобья взглянул на меня, потер свой слегка вздернутый нос с небольшой горбинкой и скривил пухлые губы. На одной щеке тут же образовалась ямочка.

– Будешь завтракать? – Я проигнорировала его предыдущий вопрос, ведь он и так знал на него ответ.

– Нет. Совершенно нет желания.

Андрей уже собрался снова оставить меня одну и двинулся в сторону ванной, да вдруг замер.

– Приходи сегодня пораньше.

– У меня много работы, – оправдалась заранее я, зная, что действительно могу поздно вернуться домой.

Развернулась к компьютеру, чтобы сохранить документ и отправить его начальству, затем застучала пальцами по клавиатуре.

– Надеюсь, что ты все-таки сможешь, – отрезал Андрей и ушел.

Я вздохнула. Странный у него тон. Ощущение, что произошло что-то, чего я не заметила. Может, и правда стоит отпроситься с работы пораньше. Заодно смогу выспаться, а то я скоро с ног валиться начну.

По пути на работу я купила кофе, решив, что он поможет мне хотя бы немного взбодриться. Но постоянно накатывающие приступы зевоты дали понять, что кофе хоть и бодрит, но не всесилен. Сейчас мне поможет лишь долгий и крепкий сон. Усталость успела накопиться за год непрерывной работы. Я уже и не помню, когда в последний раз проводила время с Андреем. Чтобы мы сходили в кино или кафе. Да даже просто погуляли по улице, как когда-то.

Сейчас наши отношения выглядели так, словно мы уже лет двадцать в браке, успели вырастить детей, которые отправились в самостоятельный путь, и теперь изнываем от скучной и однотипной жизни, в которой больше не существует страсти и любви. Я даже иногда задавалась вопросом: люблю ли Андрея? Но ответ на него всегда был один: конечно, да. Ведь, если бы ответ был отрицательным, разве я все еще жила бы с ним? Беспокоилась бы о нем?

Просто работа совсем затянула меня, отняла частичку моей жизни. Стала важнее, чем что-либо. Но теперь, когда я добилась желаемого, разве мне нельзя снова заняться личной жизнью? Я вновь могу быть с Андреем. Готовить ему вкусную еду. А ночью предаваться страсти. Поэтому твердо решила, что сегодня на работе не задержусь. Пока все, что могла, я выяснила о деле. Вряд ли в ближайшее время найдут что-то, что продвинет расследование дальше.

Но стоило зайти в кабинет начальника, как все изменилось. Он держал в руках мой протокол, внимательно вчитываясь.