Страница 62 из 123
– Не спеши… – прохрипел он со стоном.
Но я абсолютно потеряла контроль над собой и уже не могла остановиться. Чувство жара и напряжения нарастало, приближая меня к разрядке. Когда я, наконец, достигла вершины удовольствия, в тот же миг почувствовала и его ответную горячую, пульсирующую реакцию, усиливающую мое наслаждение.
– Мне так хорошо с тобой, – прошептала, обессилено упав ему на грудь, теперь уже не в силах даже пошевелиться.
– А я и не мечтал о таком счастье, радость моя… – сказал он, осторожно перекладывая меня на кровать, но не выпуская меня из своих объятий.
Сквозь подступающую дрему вдруг мелькнула мысль, что у меня же есть Целительский Дар, значит, я-то могу поделиться Силой с Эдмунизэлем. Надо только сделать это незаметно, а то он не даст осуществить задуманное. Я тихо лежала, притворяясь спящей, и ждала, когда же уснет Эдмунизэль.
– Почему не спишь? – прошептал он через некоторое время мне в ухо. Ну надо же! Как он это понял?
– А ты? – прошептала в ответ.
– Я всегда засыпаю только после тебя.
Вот засада! Ладно, придется действовать в открытую, но без предупреждения! Прижавшись губами к его груди, я мысленно представила, как отдаю частичку своей Силы уставшему, опустошенному Эдмунизэлю. Уже теряя сознание, с разочарованием отметила, что и у меня Силы, в этих стенах, так мало, что он ничего и не заметил.
Утром, открыв глаза, я сразу увидела внимательный взгляд Эдмунизэля.
– Что ты вчера вечером пыталась сделать? – в его голосе звучало недовольство.
– Поделиться Силой, – ответила я честно.
– Любимая, больше никогда так не делай. Опасения за тебя перекрывают все то, что может дать мне твоя Сила.
– Не могу обещать, ведь я беспокоюсь о тебе не меньше, чем ты обо мне.
Со стоном обняв меня руками и ногами, тесно прижав к груди, он с обидой в голосе сказал:
– Какая же ты упрямая, Счастье мое.
– Что поделаешь, смирись, - согласилась я.
– Сомневаюсь, что смогу.
– Старайся, – весело ответила я, стремясь закончить этот бесполезный разговор. – И давай вставать, нас, наверное, уже ждут.
Выйдя из спальни и увидев накрытый стол, мы поели уже без опасений, раз после вчерашней еды осложнений не было.
Пока ели, обсудили, насколько откровенными мы можем быть с гномами. Решили, что чем мы будем честнее, тем больше доверия будет между нами. Эдмунизэль предупредил, что единственная нерушимая тайна эльфов это то, что они вымирают, так что это нельзя разглашать. А планы Королевы в отношении меня объясним ее желанием поставить эксперимент по генетической совместимости рас.
– Кто будет говорить, ты или я? – спросил Эдмунизэль.
– Ты. Все-таки с эльфом дело иметь для них привычнее, - решила я.
После еды я настояла, чтобы Эдмунизэль выпил своего стимулирующего эликсира, потому что видела, как ему нелегко в этих каменных стенах, а моя вчерашняя попытка ему помочь, мало что дала.
Вскоре, за нами пришел провожатый и отвел в уже знакомую комнату, где нас ждали Повелитель Мин и еще двое виденных вчера гномов.
– Здравствуйте, Дэм, Ева. Давайте сегодня подробнее обсудим цель вашего визита, – заинтересованно сказал Повелитель.
– Повелитель, вчера ты заподозрил меня в не откровенности и был прав. Сегодня я хочу это исправить, – и Эдмунизэль рассказал о причинах нашего побега.
Он объяснил, что мы очень хотели бы у них задержаться до Нового Года, как у гномов говорят – Дня Желтого Солнца, когда они, как обычно, встретятся с эльфами на берегу Океана, у Переправы, для торгового обмена. Тогда, мы узнаем новости от эльфов и решим, на каких условиях можем вернуться назад. Эдмунизэль заверил Повелителя, что мы не будем гномам обузой и сумеем быть полезными, поделившись знаниями, умениями и помощью. Попросил разрешения поселиться снаружи, у входа в пещеру, объяснив, что внутри гор ему малодоступна магия и его возможности, в таком случае, резко ограничены.
Повелитель внимательно выслушал, а затем стал задавать множество вопросов о жизни эльфов. Затем, удовлетворив свое любопытство, принялся за меня. И уже я рассказывала о космосе, галактиках, звездных системах, планетах, разумных расах, своем мире. Он слушал мой рассказ, как ребенок сказку, и остановил только тогда, когда увидел, что голос мой начал надсадно хрипеть.