Сердце Феникса

– Есть хочешь? – спросил я Лин, девушка в ответ кивнула. Я встал и направился к холодильнику. – Еда не та, что в поместье, но...

Консервы с моей помощью отправились в портативную печь. Прошла минута и полноценный обед приготовился.

– А ты? – спросила Лин, когда я протянул ей банку.

– Не голоден, ты ешь, не беспокойся, – улыбнулся я в ответ. Лин неуверенно попробовала содержимое жестянки, но еда, кажется, пришлась ей по вкусу.

Шесть часов! Хорошо, что Лин рядом, иначе с ума можно сойти. Девушка вернула пустую банку. Я опустил мусор в печь, и большая температура сожгла тонкий металл.

– Куда мы летим? – спросила Лин, взгляд ее был направлен в просторы ледяного космоса.

– Даже не знаю. Нужно укрыться где-то, пока переждем на Ринарии, где нет людей и разумной жизни. Дальше как карта ляжет. Но вернутся на Феникс, не получится, смысла нет.

Лин согласно кивнула.

Я подпер голову и почувствовал, как сон волнами нахлынул и ласково окутал тело мягкой усталостью. Нурианка подошла и запустила тонкие пальцы в мои растрепанные волосы.

– Поспи, – повелительным тоном сказала девушка.

– Не могу, – отказался я.

– Ожидание утомляет, идем, – Лин увлекла за собой.

Мы вошли внутрь открытого пассажирского отсека. Я сел на край разобранной постели, а голова невольно опустилась на мягкую подушку.

– Сон поможет побороть усталость, – прошептала Лин. Девушка начала напевать неизвестную мелодию, приятную, мягкую и далекую от мирских проблем. Никогда не слышал пения Лин, но голосу нурианки могли бы позавидовать многие оперные дивы Феникса.

Пение как снотворное подействовало на организм, я уснул через несколько минут, а когда проснулся, Лин, теплая и нежная, спала рядом.

– Когда прибытие? – спросил я шепотом, чтобы не разбудить девушку.

– Пятнадцать минут, – ответил информатор.

– Отлично. Выйди на орбиту.

– Слушаюсь.

– Что с кораблем преследователя?

– Находится вне зоны распознавания.

Лин потянулась и с улыбкой посмотрела мне в глаза:

– Выспался?

– Да, милая, – ответил я. – Идем, покажу кое-что.

Нурианка встала с постели, а через минуту мы вышли на мостик. В большие стекла заглядывала огромная желтая планета с тонкими венами пересохших русел рек и пятнами зеленых растений. На севере желтого шара пиками возвышались огромные скалистые образования.

– Информация о планете, – спросил я.

– Ринария, планета класса ратион, открыта недавно и малоизученна. Население представлено гуманоидными племенами численностью не больше ста тысяч. Погодные условия отличаются продолжительными песчаными бурями и засушливым климатом. Доля жидкости составляет семь процентов от массы планеты. Ландшафт преимущественно равнинного типа, преобладают пустыни. Растительности мало, фауна не отличается разнообразием, представители – несколько десятков видов в основном хищники. Плотность атмосферы умеренная, доля кислорода в газовой смеси планеты позволяет человеку дышать без дополнительной защиты.

– Повреждения корабля при прохождении верхних слоев атмосферы?

– Минимальны.

– В таком случае просканируй поверхность и найди тихое место для посадки.

– Через несколько часов на планете начнется долгая ночь.

– Темнота станет прикрытием. Сможешь пойти с нами?

– Да. Кибертело в норме и готово к использованию.

– Отлично. Рассчитывай курс и садись, немедленно.

– Да, капитан.

– Лин приготовься, – я усадил девушку в кресло второго пилота, пристегнул ее ремнями безопасности, потом проверил прочность широких лент и пристегнулся сам.

– Готовность через три, два, один! – скомандовал я.

Компьютер накренил корабль под нужным углом.

– Зажигание, старт!

– Нагрузка на двигатели в пределах нормы.

Нос корабля облизнули тонкие завитки огня. Разросшееся пламя, охватило флиммер до половины.

– Уменьши угол наклона!

– Слушаюсь.

Медленно перегрузки уменьшились, а охваченный пламенем корабль освободился от жарких объятий. Флиммер стремительно мчался вниз к темнеющей растительности и невысоким горам. Корабль замедлился. Внизу проносились редкие деревья причудливых форм, изогнутые, будто под действием неведомой силы. Впереди показалась большая песочная насыпь, укрытая тенью гигантского дерева, раскинувшего крону на многие сотни метров.