Страница 33 из 133
Тем не менее, слова поэта прочно врезались память, став в течение нескольких дней своеобразной набившей оскомину мантрой. В мозгах, как в клетке, неуспокоенной птицей бился бесконечный рефрен: «Колея эта только моя...», и к середине следующей недели глаза автоматически скользили по сторонам, пытаясь углядеть если не саму колею, то хотя бы намек на нее. К счастью приближающаяся летняя сессия стала активнее вытеснять из головы всякую не относящуюся к учебе блажь. Однако тут по моим окончательно неуспокоившимся извилинам внезапно шандарахнул новый удар. И главное я была совершенно ни при чем. Никуда не лезла, ни во что не встревала. Спокойно собиралась после тренировки домой, улетев мыслями в недописанный реферат по экономике, как вдруг мощный аромат амурных чувств вышиб меня в реальность. Невольно оглянулась в поисках источника, и сразу приостановленные размышления о грядущей писанине окончательно покинули мою голову.
Взгляд уперся в твердокаменного Тимура. Того самого Тимура, который к радости моей чуйности, практически не фонил чувствами. Теперь же он выдавал просто невероятный всезаглушающий своей мощью поток влюбленности. Но дело даже было не в мощности, а в том, что он смотрел на Симку, тринадцатилетнюю детдомовку, которую я сама привела к нему в клуб где-то с полгода назад.
Правда, внешне все выглядело весьма обыденно-обыкновенно. Ну, наблюдает тренер внимательно за одной из учениц, так у него работа такая наблюдать. Наблюдать, поправлять и обучать, что, собственно говоря, и происходит. Если б не моя чуйность, то нестандартность ситуации так бы и осталась тайной. Тем более что, подойдя к Симке, Тимур Рустамович ни словом, ни жестом не проявил своей страсти. Просто сымитировал удар левой, после чего пнул девчонку в голень, показав недостаток ее защиты. В общем, обычная тренерская работа, которую я наблюдала уже года полтора. Вот только никогда ранее, даже при работе с такими же девчонками как Симка, от пожилого спецназовца даже намека на любовно-сексуальный запах не приходило. А тут такой бешенный ароматический поток.
С другой стороны, чувства - вещь практически неподконтрольная, и, по большому счету, должна быть неподсудной. По крайней мере, судят людей не за мысли - желания, а за конкретные действия. Так что если человек умеет держать себя в руках, а за время нашего знакомства тренер, зарекомендовал себя именно таким, то и осуждать не за что.
Но все же девчонку стоило предупредить.
Дождавшись окончания Симкиного занятия, я подсела к переобувающейся пацанке и после приветствий поинтересовалась:
- Похоже, ты не жалеешь, что пришла сюда, или как?
- Это подколка такая, как бы юморная?
- Скорей неудачная подъездка, чтоб узнать, как у тебя дела. Пытаюсь убедиться, что не втравила тебя в еще большее проблемы.
- Какие проблемы? - искреннее непонимание ее в глазах подтверждалось запахом. Значит, тренерское внимание не переросло в нечто большее. От такого осознания стало и легче, и труднее: предупредить-то надо, но и лишнюю предвзятость вроде как тоже внушать не стоит.
- Видимо, потенциальные, - озвучила я свой вывод, - Но начнем со старых...
- А, - отмахнулась Симка,- Тигрэ позаботился о них.
- Кто?
- Я так Тимура Рустамовича называю, - ответила она и, увидев непонимание в моих глазах пояснила, - он же по инициалам Т.Р.Э. А еще «и «из «Тимур «.
Лично у меня получилось «тирэ», но созвучный знак препинания к тренеру не подходил совершенно. Даже не подползал. «Тигрэ «звучало не в пример лучше.
- Понятно. Значит, старые проблемы решились?
- Ага, - Симка злобно усмехнулась, - больше эти стручкалоиды не тронут ни одной девчонки, - и, заметив, как я невольно поежилась от ее слов, спросила, - Не одобряешь?
- Чтоб одобрять или осуждать, надо знать, что произошло.
- А я и сама не знаю, что произошло. Предположения есть, конечно, но вот конкретно... - девочка пожала плечами, а ее чувства полыхнули хищным злорадством, - ... я просто доверяю словам Тигрэ.
- Хм, - я постаралась не задумываться о радикальности Тимуровских решений по отношению к здоровью трех подонков. В конце концов, во мне нет веры в добрые человеческие начала. Точнее, есть вера в то, что к пятнадцати-шестнадцати годам человек и его окружение способны изничтожить в себе не только все доброе, но и малейшие его зачатки. К такому существу относиться можно только как к прокисшему супу: жалко, что испортился, но только в унитаз. Однако в Симкиных словах прозвучало еще кое-что, зацепившее мое внимание.
- Забавно, но когда я предложила помочь с решением проблемы, твоя реакция была несколько другой.
- Ты, Лен, конечно, извини, - Симка заискрилась ехидством, - но глядя на тебя не скажешь, что ты способна решить даже свои маломальские проблемы.
- А Тимур Рустамович...
- Тигрэ просто замечательный, - Симкино лицо осветилось улыбкой, - он добрый и надежный. Словно папа вернулся... только лучше.
- Интересно чем же?
- Так с отцом же нельзя! - искренне удивилась моей «неосведомленности» Симка.
- Подожди, - я несколько растерялась, - ты с ним спишь, что ли?
- А что? - она недоуменно похлопала глазками, - расслабляться как-то надо. Ему, кстати, тоже. Говорят мужчинам это даже важнее. Ну а мне с ним гораздо уютнее. Не то что с этими прыщавыми стручками: навалятся, попыхтят и отшвырнут, как использованную салфетку. Да после Тигрэ в их сторону даже смотреть противно.
Мои мозги схлопнулись в попытке осмысливания услышанного. Хотя по большому счету, я вроде бы еще при нашем знакомстве должна была осознать, что в ее детдомовской жизни - существовала совершенно другая, слава богу, неизвестная мне, шкала оценки окружающего мира. Так, к примеру, по ее словам, неизвестный повадившийся таскать деньги и личные вещи, был неизмеримо хуже, компашки подонков, устраивавшей у них чуть ли не ежедневные изнасилования. Ну а парнишка, промышляющий сутенерством, считался чуть ли не святым, так как никого силой не заставлял «работать», защищал своих девочек и мальчиков (да и мальчиков) от насильников, да еще денег давал «по справедливости»... Единственный, по Симкиному мнению, недостаток его бизнеса - это поганая клиентура. Мол, лучше в очередной раз пережить жестокое изнасилование в исполнении регулярно моющейся сволочи, чем по доброй воле обслуживать пьяно-буйного шоферюгу, неделями солившегося в своем поту.