Страница 104 из 133
То, что Некрасовской Матрене Тимофеевне до ЭТОЙ еще расти и расти, мне стало понятно с первого полувзгляда. При виде такой особы взбесившиеся кони не только остановятся, но и безропотно войдут в горящую избу. Чуйка любезно вопила о злобности и разъяренности вышедшей. Мои глаза, проскользив по монументальной фигуре облаченной темно-синий фартук, буквально приклеились к сжимаемой сильными руками кочерге. В памяти, как назло, всплыл образ литературного героя, изувеченного именно таким предметом домашнего обихода*. Не шибко приободряющая ассоциация. Но другой-то нет. А тут еще мощь крупного, но совсем не жирного тела...
Мои тренера в таком случае в один голос рекомендовали довольно популярный к тому же довольно эффективный прием под названием «дать деру». И я бы его обязательно применила, если б не Тимка, да больная Йискырзу на тележке. Осознанная ответственность отодвинула первичные эмоции на задний план. В конце концов, у меня в планах драка не стояла. Так что наверняка можно спустить все на тормозах. К примеру, просьба о помощи должна слега снять напряжение, показав кочергоносице, что перед ней не враг. Осталась вся та же малость - объясниться... И надо бы как-то побыстрей, потому что меня уже окинули оценивающим взглядом и сейчас рванут в атаку, выпуская свою агрессивность...
Господи, в ножки ей упасть что ли?.. Хм может и не упасть, но...
Встав поровней, я изобразила подобие земного поклона: правой удерживала Тимку, а вот левой сделала отмашку чуть ли не до земли. Непривычный жест слегка сбил воинственный настрой бой-бабы. Не то чтоб она совсем отказалась от желания разобраться со мной по свойски, а просто слегка притормозила. Привкус ее эмоций еще был весьма опасен, и я поспешила, показав Тимку, произнести сокровенные «есть-пить».
Мнение обо мне моментально скатилось до уровня бездомной попрошайки. Кочергоносица взмахнула своим оружием, словно выметала нас с улицы, сопроводив свое действие грозным гудением, которое наверняка в вежливой интерпретации переводилось как «убирайтесь».
Шустро подхватив ручку повозки, я под пристальным вниманием недобрых глаз потащила свою команду дальше по дороге. Неожиданно со стороны вооруженной наблюдательницы повеяло неприятным сочетанием зависти и жадности. Сразу захотелось убежать далеко. Недолго думая, я свернула на перекрестке и, не останавливаясь, прошла по пустынной деревенской улочке метров сто. После чего она кончились, оставив нас на высоком холме, возвышающемся над берегом уже знакомой речки. Отсюда было видно, как ее русло полукругом огибает деревню, вливаясь в большую реку. Вниз к самой воде сбегала тропинка, но выглядела она слишком крутой, чтоб спускаться с тележкой. С другой стороны возвращаться в «сферу влияния» бой-бабы как-то не хотелось. Слегка подумав над дилеммой, я предпочла третий вариант по довольно утоптанной травке вдоль крайнего забора по направлению к речной стрелке. Там наверняка будет и дорога поудобнее, и люди.
***
Забор оказался длинной в сто километров... во всяком случае по ощущениям... наконец-то довел нас до дороги. Однако в последний момент, перед тем как вступить на нее я ощутила эмоции приближающихся людей. Мгновение спустя чуйка внесла поправку, сократив количество до двух человек... Глубокий уточняющий вдох... похоже ребенок и взрослый. Первый обиженный, второй... вторая с типичными месячными проблемами. Вот и понятно почему молча шагают. Осталось понять, что мне делать? Вываливаться перед ними на дорогу - Напугаю. Увидят меня за углом - сами напугаются. Выбирай, но быстро...
Гордиев узел Тимка «разрубил» плачем. За углом эмоционально вздрогнули, но не испугались. Замечательно. А чтоб укрепить аборигенов в моей неопасности, я тут же забаюкала колыбельную. Еще пару мгновений и заинтригованная парочка в одетая в похожие по кройке полотняные комбинезоны, заглянула в мое «укрытие». Мама и наверно, несмотря на короткую стрижку, дочка. Обе приземистые, широко костные напоминающие два кубика. Кубик мама и кубик доча. Пряма как из Валеркиных рассказов про латинос. Да какая разница... Я их встречаю скромной улыбкой и вежливой просьбой «есть-пить». Реакция оказалась довольно неожиданной - они в испуге отпрыгнули. Правда ребятенок, кажется, девочка, не забыв спрятаться за мамку, запахла злорадным удовлетворением.
Ничего не понимая, я тупо повторила свои «есть-пить», делая пояснения свободной рукой. Женщина робко, дрожащим голосом произносит несколько слов. Страх еще не ушел, но она пытается взять себя в руки. Осторожно, чтоб не вспугнуть нарождающийся контакт исполняю хорошо знакомый танец «ни бэ ни мэ не понимэ». Зрительский отклик не настолько положительный, чтоб совсем избавится от различного рода опасений. Но на меня работает присутствие хнычущего Тимки. А, кроме того, мамаша не хочет ронять родительский авторитет и выглядеть трусихой в глазах ребенка. Воспитательный нюанс, подхлестывая смелость, побуждает ее направить указательный палец левой руки... Еще один левша?.. мне в лицо и почти твердым голосом произнести грозное требование... Еще б понимать чего требуют. Соображалки, сопроводить слова поясняющими жестами, у мадам Кубика не хватило, а мне гадай. В задумчивости тру лоб, «разгоняя мысли». У зрителей прилив радости... Не поняла... У них, что потирание лба значит что-то особое? Опять наткнулась на особенности местного языка жестов?
И тут, опуская руку, я случайно зацепила глазом ладонь, на которой остались черные следы сажи... Секундочку, у меня что, все лицо сажей перепачкано?
Кажется, я понимаю, почему от меня народ шарахается.
Парочка понимает, что красота лица явилась для меня сюрпризом, их недавний страх сменяется искренним весельем. Губы растягиваются в улыбках, девочка выходит из-за мамки, с упоением разглядывая «заезжих клоунов». Однако я не улавливаю главного.