Страница 37 из 139
Я посмотрела на Майкла в последний раз и направилась на улицу.
— Ты потрясающе выглядишь, — сказал мужской голос за моей спиной.
— Ты решил окончательно испортить сегодняшний день? — спросила я, не оборачиваясь.
— Почему ты не пользуешься духами?
— Не хочу быть одной из тех женщин, которых узнают по запаху.
Джейс стоял рядом, смотря на фонтан.
— Эта жизнь не для тебя, не так ли, Стейси?
— Что? — взглянула я на него.
— Это не я убивал тех женщин. У меня есть информация, и я могу ею поделиться при условии, что ты защитишь мою жену.
— Твою жену? — хмыкнула я. — Ты испортил ей жизнь.
— Я защищал ее.
—Нет, — прошипела я сквозь зубы, сцепив пальцами рубашку на его шее. — Ты себя защищал.
Каждый человек в состоянии тащить на себе определенное число неприятностей. Одну большую. Или даже десятки маленьких. Но потом предел. И если в этот момент кто-то попросит у него передать спичечный коробок, он тебя убьет. И совсем не потому, что он слаб или просто больной. Просто вдруг слово «придел» приобрело смысл.
— Эс, все в порядке? — услышала я голос Майкла.
— В полном, — ответила тихо.
— На днях я свяжусь с тобой, — задержал меня Джейс.
— Имей ввиду, я не собираюсь расплачиваться.
— Вот как? — улыбнулся он. — Ты и так сделаешь все ради ее защиты, а я просто дам тебе фору.
И он ушел. Люди, работающие в сферах побега или выслеживания, умеют исчезать, и не имеет значения, с вечеринки или города. Что-то внутри говорило мне, что он пролил немало крови, особенно на этой бойне, но палачом Джейса я быть не могу. Удары ничто по сравнению с пониманием, что не можешь быть рядом с тем, кого любишь. Нет, мне не было его жаль, но, может быть, у него все еще есть душа и чувство меры.
— Стейси, я полностью твой, — накинул мне на плечи Майкл свой пиджак.
— А до того?
— Ты сейчас ревнуешь? — улыбнулся он.
— Упаси Господь.
— Мы говорили о новом проекте и его пиаре.
— И главный пиарщик у вас Хилари?
— Она — моя работа.
— О, поверь, я помню, — наигранно засмеялась я. — И много у тебя таких работников?
— Не больше, чем у тебя.
Я со злостью посмотрела на него, затем отдала пиджак. И когда Майкл схватил меня за руку, вывернула его руку, освобождаясь.
— Держись от меня подальше.
Я направилась к выходу, набирая номер Долорес. Я ненавидела его и любила одновременно. Он говорил правду, но снова тот же вопрос, всегда ли нужно слышать эту правду? Я знаю, что не была той, кто мог бы быть примером идеальной женщины, но слышать об этом лишний раз не хотелось.
— Привет, можешь говорить?
— Не уверена, — ответила Долорес, явно борясь с похмельем.
— Где ты?
— Понятия не имею.
— У скорби пять стадий. Какая сейчас у тебя?
— Шестая.
— Это как? — села я в такси.
— Всю жизнь жить в собственном заключении. Я уложила адвоката.
— И как суд присяжных?
— Эс, я сейчас не в состоянии шутить.
— Береги себя, Долорес, — прошептала я, затем положила трубку.
Нежелание ехать домой было словно живое. Высказываться я не хотела подругам, да и что я им скажу, так что, выйдя из такси в нижнем истсайде, я вошла в вагон метро. Шикарное платье было уже без какого-либо товарного вида, как и моя жизнь.
Влюбиться снова бывает порой сложно. Но я всегда считала, что Майкл, как автомат Калашникова 47, то есть если я его освоила, то и пистолет смогу. Но только со временем ты понимаешь, что освоить пистолет и стрельбу гораздо легче, чем человека. Влюбиться снова мне поздно с тех самых пор, как я узнала, что беременна. Этот человек всегда останется отцом моей дочери и человеком, которого я полюбила или к которому привыкла.
Люди выходили, и я ехала одна. Со временем, когда утихнут страсти, я уйду. Заберу свою дочь и уеду. Но что потом скажет вселенная? Что жила женщина, которая не боялась крови, трупов и смерти, но входила в ступор об упоминании собственных полуотношений?
И он снова нашел меня. Я сидела спиной к Майклу, подгибая под себя колени, а он обнимал меня за шею, периодически вдыхая аромат моих волос.
— Ты снова пришел за мной, — прошептала я.
— Как и всегда, — обнял Майкл сильнее. — Я всегда найду тебя. Парадокс в том, что ты не сбегаешь, Стейси. Ты уходишь гордо и смело, оставляя после себя запах опасности и желания завоевать твое сердце.
— Ты не сможешь этого сделать.
— Но я есть там, а для тебя это высшая степень любви, — вдохнул он запах моих волос. — Прости меня.
Вагон был пуст, не считая нас двоих, и мы говорили. Майкл был прав, приятно поговорить с человеком, который не осудит тебя. Теперь я особенно остро ощущала движения его пальцев скользящих по моей коже. Майкл был так близко, что я не чувствовала ничего, кроме тепла его тела. Я открыла веки, но сильно их не поднимала. Я лишь наблюдала за нашими руками. Желание. Я хотела чувствовала снова вкус его губ. Хотела знать, какие в этот момент они на вкус.
— Насчет того, что произошло, — начала я.