Страница 112 из 139
Я возвращаюсь в дом и вижу, как Стейси дает в тарелке еду собаке и гладит его. У него светлая шерсть, и она смеется. Ее смехом можно было бы Антарктиду растопить, а Эс разменивает его лишь на мое сердце. Они завели собаку, а я и этого не знал. Да, наверное, именно это и происходит, когда ты долго сомневаешься, пытаясь определиться, стоит ли возвращаться в жизнь человека.
— Подержи тарелки, — говорит она невнятно. Да ладно, Стейси не могло развести из-за четырех шотов.
— Ты что, пьяна? — хмурюсь я.
— Я? — повышает она голос. — Да я знаю тебя как облупленного! И отдай мои тарелки. Что ты вцепился в них?
Она ушла на кухню, и я улыбнулся. Она не видела, что даже такая ситуация, связанная со Стейси, вызывает у меня восторженную улыбку. Она устала. Все время одна, и ей не хватает людей рядом. Эс выглядела потрясающе. Ее волосы были собраны в пучке, из которого выбилось несколько прядей, и лицо было совсем избавлено от макияжа. И разве мог я взглянуть в ее глаза и не сойти с ума?
Вернувшись за ней в кухню, я забрал у нее тарелку из рук, которую она собиралась ставить в посудомоечную машину.
— Иди отдохни, — закатил я рукава, не смотря на нее. — Я все сделаю.
— Обойдусь, — фыркнула она.
— Видит бог, я не собирался этого делать.
Я схватил ее за талию и закинул себе на плечо. Эс явно не ожидала этого, так что у меня было несколько секунд форы. Ее тело было таким маленьким и легким по сравнению с тем, которое я держал в своих руках, когда все только начиналось. Она попыталась вырваться, а потом взорвалась смехом. Нет, не смехом, а громким хохотом. И в это время, слыша ее счастливый смех, со мной творилось что-то странное. Как будто тепло лилось по грудной клетке, и это было прекрасно, пусть и грустно.
— Ты идиот.
Это было все, что она сказала, когда я положил ее на кровать. А я в свою очередь промолчал. Не видел смысла что-либо говорить. Сняв с нее одежду, я накрыл Стейси одеялом. Она отвернулась от меня, и мне захотелось обнять ее сзади, проникаясь ароматом ее волос. К черту! Я подумал об этом, и сразу оказался рядом с ней. Она отодвинулась, а я снова подвинулся ближе. Мы могли долго играть в эту игру. И она это знала. Я никогда не проигрывал ей и, наверное, это единственная причина, почему она уважала меня.
— Та была лучшей частью моей жизни. Жаль, что мне никто не сказал об этом. Ошибки сделаны, сердца разбиты, жестокие уроки усвоены.
— Ты заслуживаешь любви Майкл, — неожиданно прошептала она. На мгновение даже показалось, что мне послышалось. — Но я не та девушка, которой ты меня считаешь.
— Ты тоже заслуживаешь, Стейси, — прижал я ее сильнее к себе. — Так позволь мне любить тебя, хорошо?
— Знаешь, я хронически не выношу слабых мужчин. Не понимаю тех, кто начинает унижать собственное достоинство из-за ухода или даже смерти человека, которого любишь. Уход или смерть не повод умереть самому. Нелюбовь другого человека не повод не любить себя. Все меняется. Ничто и никто не вечен, и это нормально. Но мы для себя и всегда с собой. Ни для кого из нас не будет более близкого человека, чем тот которого мы видим ежедневно в зеркале. Так почему мы так часто забываем уважать его, когда кто-то другой перестает в этом создании в зеркале видеть личность?
— Ты считаешь меня слабым?
— Даже пьяная, я не могу тебя уважать. Не за что.
— Я оказался злодеем в твоей истории.
— Нет, Майкл, — дал я ей возможность отодвинутся. — Ты был никем.
— Ложись спать, милая, — укрыл я ее одеялом. — Завтра будет другой день.
Она уснула буквально в следующее мгновение. Развернулась ко мне лицом, потому что просто не могла уснуть на правом боку, и обняла подушку сверху. Я смотрел на нее и видел свое счастье. Как я мог столько времени скрывать от самого себя все, что чувствовал к ней? Сейчас я раздавал бы единственный совет каждому встречному. И он заключался лишь в одном: не упустите свое счастье. Если в жизни хотя бы единожды повезет встретить своего человека, то вы обязательно узнаете его среди тысячи других лиц. Почувствуете его. Он будет похож на вас взглядами или может наоборот - совсем не похож. Но станет таким родным. С первой минуты станет таким, даже если вы и сами этого не заметите сначала. Появится ощущение, словно вы знаете этого человека всю жизнь. Вы будете дополнять и наполнять друг друга. И этот человек будет миром. Вашим миром, в котором чертовски уютно.
Я уснул так. И проснувшись утром увидел, как Стейси пьет что-то из стакана и собирается, проверяя количество патронов в пистолете.
— Что ты делаешь?
— Собираюсь, — не взглянула она на меня. — Эстель вместе с Эмили. Я еду к ним.
— Не похоже.
— Мне нужно кое-что забрать.
— Что ты делаешь?
— Я перекрываю ходы тем, кто может навредить Эстель, — наконец посмотрела она на меня, и я подошел к ней, становясь напротив. — Адам готов руководить операцией и...
— Нет! Этим буду заниматься я. Куда бы ты ни отправилась, я сделаю это лучше.
— Ладно, — просто сказала она.
Я почувствовал ее тяжелое дыхание, и мне так захотелось ее поцеловать. К черту. Я всегда делал то, что хотел, и этот раз не будет исключением. Резко подвинув ее к себе за талию, я словно вцепился в ее губы до боли, понимая, что она в любой момент может меня убить. Но Эс не делала этого. Я целовал ее кажется уже целую вечность, и она лишь отвечала мне с такой же страстью, не пытаясь уйти. Затем взяла мою руку и положила ее чуть ниже своего живота.