Страница 117 из 118
– Эддрис исаддам ади, двадцать четыре тыквы! – крикнул Мирдин и выбил из-под Винсфорда стул. – Герцог, прячьтесь под стол, живо!
Вряд ли можно было бы пересказать достоверно, что произошло дальше. Оттолкнувшись от пола, Лео подлетел высоко вверх и приземлился на стол. Под его ногами треснуло дерево, хрустнула посуда. Лицо парня исказила гримаса ярости, из горла вырвался звериный рык. Резким движением ноги он ударил по уцелевшему чайнику, железный носик которого, словно арбалетный болт, вошел глубоко в лоб одному из тюрбанов.
– Один! – крикнул Мирдин. Счет пошел.
Пока обескураженные гренуйцы обнажали мечи, Лео схватил со стола массивный подсвечник и прыгнул прямо на них. Железный подсвечник опустился на череп следующего воина. Раздался хруст. В следующий миг, словно имел глаза на затылке, Лео развернулся и с нечеловеческой силой стукнул третьего, занесшего меч для удара.
– Два, три! – считал Мирдин, стараясь держаться за спиной того, кто несколько секунд назад был всего лишь скромным парнем.
– Убейте его! – закричал император.
– Эддрис исаддам ади, двадцать четыре тыквы! – крикнул мастер, и комната подернулась темно-красной пеленой, в которой по кругу замерцали ненавистные ярко-оранжевые пятна размером с тыкву.
Пульс участился, забарабанил мелкой дробью во всем теле, призывая убить. Эддрис подпрыгнул вверх. Под ногами треснуло дерево. Он поднял длинный железный предмет. Тяжелый, то, что нужно.
Двадцать четыре сияющие тыквы окружили его, замыслив нехорошее. Но он не позволит.
Эддрис выбрал жертву. Нога сделала первый удар, и одно пятно погасло. В нос ударил запах крови.
– Один! – послышался знакомый тягучий голос.
Он оттолкнулся и прыгнул. Быстрый удар, знакомый хруст. Пульсация в теле сообщила об опасности сзади. Он развернулся и снова ударил.
– Два… три.
– Убейте его! – Чужой голос, тянущийся, как смола, привел его в бешенство.
Эддрис обернулся. Со всех сторон наступали оранжевые пятна. Их яркое мерцание раздражало глаза. Пятна стали сжимать его в кольцо и жалить. Эддрис почувствовал боль, зарычал и завертелся волчком. Рука поднималась и опускалась, гася по очереди враждебные сияющие тыквы.
– Четыре… пять… шесть… – медленно считал знакомый голос. – Десять… одиннадцать…
– Двенадцать, тринадцать, четырнадцать, пятнадцать! – кричал Мирдин, пытаясь разглядеть герцога за спинами тюрбанов.
В конце концов до гренуйцев дошло, что всей толпой одолеть врага, обладающего подобной силой, невозможно, и они отступили, решив действовать более хитро, стараясь зайти ему за спину.
За ученика вард не боялся, но брови его обеспокоенно нахмурились, когда он, стерев в очередной раз брызнувшую в глаза гренуйскую кровь, увидел по ту сторону стола дерущихся Алефа и Винсфорда.
– Шестнадцать-семнадцать! – Лоб покрылся испариной – он чуть не сбился со счета, отвлекшись на герцога. Нарушать счет нельзя. Мирдин снова сосредоточился на молниеносных движениях Лео-Эддриса, надеясь, что Винсфорд выиграет этот поединок без правил. – Восемнадцать. Девятнадцать.
Оставшиеся гренуйцы снова отступили. В кровавых лохмотьях, мало походивших теперь на одежду, залитый кровью врагов, весь в порезах стоял, шатаясь, Лео и резкими неестественными движениями, словно марионетка в неумелых руках человека, вертел головой и подергивал руками. Мирдин знал, болезненные раны затянутся быстро.
Он рискнул снова посмотреть в сторону герцога и краем глаза заметил крадущегося к нему тюрбана, которого умудрился упустить из виду. Мирдин сделал быстрый шаг назад. Как оказалось, вовремя. Мимо его носа пролетел подсвечник, сбив гренуйца с ног. В тот же миг Лео очутился рядом, схватил свое оружие и проломил очередной череп.
– Двадцать, – дрожащим голосом выкрикнул Мирдин.
От оставшихся четверых отделился один тюрбан и, стараясь не попасть в поле зрения Лео, стал заходить назад. Трое остальных пошли вперед, отвлекая монстра в человеческом обличье. Но Лео не стал дожидаться, пока приблизится тройка. Он прыгнул вперед, налету сплющивая голову тюрбана чудовищной силой удара. Один глаз мертвеца вылез из орбиты и повис, из носа, рта, глазниц, ушей хлынула кровь. Тело медленно повалилось на пол, заливая и без того мокрый от крови пол.
– Двадцать один.
Лео приземлился за спинами двоих обреченных.
– Двадцать два, двадцать три.
Оставшийся гренуец, не надеясь на чудо, рванулся к двери, но соревноваться в скорости с Лео-Эддрисом не было смысла. Он сделал два длинных прыжка, пересекая комнату. Гренуец издал короткий вопль ужаса, и Мирдин услышал финальный хруст.
– Двадцать четыре тыквы! Лео! – крикнул он, подбегая к ученику.