Страница 111 из 131
Сам я ясень, липу взял,
Дряхлый дуб меня венчал,
Дети-клены народились
И на елках поженились.
Нас вчера побить пытались
На высокой на горе.
Только не на тех нарвались -
Мы и спим на топоре!
Из репертуара народного дуэта "Поля и Глая".
- Дорога без конца, дорога без начала и конца, всегда в толпе, всегда один из многих, - тихонько напевала себе под нос Полина. Бричка давно выехала из города, и сейчас потихоньку тряслась по пустынной дороге, оставляя за собой шлейф коричневатой пыли.
- Кто подарил эту музыку моей душе! - неожиданно для подруги заголосила припев Аглая. - Только любовь! Кто повенчал в этой жизни песню и певца! Только любовь!
Знаменитая песня из фильма про нервного скрипача с неблагозвучной для русского уха фамилией Паганини звучала в исполнении народного дуэта довольно жалко, поскольку ни одна, ни другая исполнительница и близко не вытягивала верхних нот. Тем не менее текст и мелодия живо заинтересовали Мирика, и он осторожно заметил, что хотел бы попробовать приспособить эту замечательную балладу для своего репертуара.
- Ты что! - возмутилась будущая актриса. - У Альберта Асадуллина, который ее исполняет, - тенор-альтино, он только чуточку уступает по высоте контр-тенору. Ну, ты же помнишь выступление эльфийского принца Бондюэля на состязаниях комиков, мимов и менестрелей? Тфу, что я говорю! Лучников, мечников то есть. Так вот, у Бондюэля - контр-тенор. Он бы смог. А у тебя, Мирик, классический бас. Смирись. Тебе надо петь "Эх, дубинушка, ухнем!".
Полина попыталась изобразить, как надо петь эту самую "Дубинушку", чем ввела Мирика в заблуждение, что это народная песнь троллей.
- Но вы-то поете что хотите, - обиделся парень.
- В этом есть великое преимущество любителя над профессионалом, - со значением подняла палец вверх Аглая и обернулась к подруге, припоминая расхожую интернетовскую мудрость. - Как там, Полина? Любители смастерили ковчег, профессионалы построили "Титаник".
- И сняли про него слезливое кино, - скривилась Полина, которая не одобряла Леонардо ди Каприо и считала любовь к нему массовым помутнением рассудка.
- Ди Каприо - отстой, - неожиданно поддержал ее Димка.
Аглая вздрогнула. С самого утра она чувствовала себя неловко из-за того, что они, как последние рабовладельцы какие-то, едут на повозке, в которую запряжен российский студент. "Во многие знания - многие печали", - так, бывало, говаривала прабабушка, и теперь Аглая поняла, что она имела в виду. Ведь, пока не было известно, кого скрывает лосиная шкура, проблемы гужевых животных ее совершенно не парили. Теперь же Аглая поминутно думала, не жарко ли Димке, не тяжело ли ему тащить двуколку, не устал ли он, не хочет ли пить...
Полину подобные нравственные вопросы не волновали, а вот поболтать с Димкой хотелось. Тем более, что она неожиданно нашла в лице парня единомышленника, и можно было бы перемыть кости слащавому Ди Каприо, которым так восторгались ее мама и тетя. Однако интенсивное лосиное мычание вряд ли бы прошло мимо внимания Мирика, так что Полине пришлось задвинуть свои хотелки куда подальше и попытаться, что ли, вздремнуть.
* * *
Прошел час, потом еще один. Пейзаж по сторонам дороги потихоньку начал меняться, трава становилась суше, деревья попадались реже. Девушки подняли козырек брички. Он дал некоторую тень, зато стало невыносимо душно. Девушки опустили козырек брички. Солнце принялось немилосердно припекать головы.
- Мирик, а вот как ты думаешь, почему уже несколько часов по такой прекрасной дороге едем мы одни? - обманчиво мягким голосом поинтересовалась Полина и рявкнула. - Уж не потому ли, что местные жители придерживаются сиесты?!
Мирик промолчал, но, заметив неподалеку небольшую рощицу, направил двуколку туда. Спуск с дороги был ненаезженным, видимо, путники, следующие этим путем, останавливались на сиесту в других, специально оборудованных местах, где к их услугам был и обед, и омовение.
Рощица тем не менее выглядела очень привлекательно. Высокие, какие-то по-особенному породистые деревья с густыми кронами давали желанную тень, между ними проглядывала симпатичная полянка, вполне подходящая для привала. Юный возница критически оглядел лося и решил его не распрягать - вряд ли имеет смысл сидеть в рощице долго, ведь самый пик дневного пекла уже миновал.
Есть на такой жаре никому особо не хотелось, но Мирик все же вынул из-под сиденья корзинку с продуктовым запасом. Аглая, поплескав на себя водой из обнаружившегося неподалеку ручейка, принялась разворачивать потрепанное покрывало "для пикника".
Полина в хозяйственных делах принять участие не пожелала. Резво соскочив с брички, она потрусила к приглянувшемуся дереву, прижалась к нему и обняла руками.
Вскоре до Аглаи донеслось привычное "Здравствуй, дерево!" и прочая не раз слышанная ерунда, на которую она давно не обращала внимания. Мирик же, хоть и наблюдавший уже подобную картину в Тарии, едва не выронил из рук свинокол. Но выучка взяла свое, парень поудобнее перехватил нож и все-таки сумел накромсать сыр.
Аглая отхлебнула воды из бутыли, вытащила из корзинки яблоко и растянулась на покрывале, разглядывая сквозь кроны деревьев чистое голубое небо. На душе было спокойно и лениво, мысли улетали куда-то прочь. Мирик меланхолично жевал сыр, запивая его простоквашей.