Мед.ведь.ма

Прошло почти три года, и мне оставался последний досрочный экзамен, чтобы закончить основную школу. Я надеялась поступить после этого на медицинский, для чего усердно готовилась и занималась в свободные минуты на дежурствах или всё остальное свободное время. Я давно перестала красить волосы и маскироваться, представ местным в виде эдакого чуда, напоминающего эльфов из фильмов, что я впервые посмотрела здесь, в Баосине. Но поскольку черты у меня всё же были азиатские, раскосые, многие не верили, что я не обесцвечиваю волосы и не ношу линзы. То и дело находился человек, который мучил меня расспросами, а настоящее ли у меня то или это? Я заплетала свои белые волосы и прятала под шапочку санитарки, но светлых бровей и ресниц всё равно было не спрятать. Я казалась себе жутко некрасивой, я была странной, и этим привлекала внимание, которого чаще хотелось избежать.

- Эя! – сокращая моё настоящее, но выдающее чужеродность имя, позвала меня медсестра. За три года работы я, поначалу принимаемая всеми с осторожностью и легкой неприязнью, какую испытывают к «не таким» или приезжим, заработала себе репутацию очень ответственной и исполнительной, в связи с чем, обучив меня по мелочам обязанностям медсестры, иногда врачи звали меня помочь им в чем-нибудь, отрывая от примитивных и простых забот санитарки. – Мне нужно отойти ненадолго, ты не поможешь Цзы на перевязке?

- Конечно! – отложив справочник терапевта, который старалась чуть ли не наизусть выучить, я поднялась и пошла в процедурный кабинет, где сегодня принимал травматолог, доктор Цзы. Он был одним из тех, кто относился ко мне достаточно хорошо, чтобы я не чувствовала себя белой вороной. Вороной я не была, а вот белой – да, и забывать об этом получалось редко. Я прошла по пахнущему хлоркой, спиртом и мылом коридору, свернула направо и очутилась возле нужной двери. Без слов войдя, я огляделась для ознакомления с имеющимся материалом: доктор Цзы рассматривал рентген перелома ноги мальчишки, сидящего с матерью. Видимо нужно было решать, снимать гипс или нет. Не отвлекая мужчину, я увидела в металлической миске снятые с предыдущего пациента грязные бинты и марли, и взяла их, чтобы выкинуть в мешок для подобного мусора под раковиной.

- Можно? – раздалось у меня за спиной. Я подняла глаза на Цзы, решавшего, принимать следующего, или ещё нет. Доктор скосил глаза на долю секунды.

- Что у вас?

- Поменять повязку.

- Элия, перебинтуй юношу, - бросил медик, и вернулся к обсуждению состояния ноги мальчика с его матерью. Я тщательно вымыла руки и, взяв из упаковки одноразовые перчатки, развернулась. Молодой человек, постарше меня, значительно выше и уж куда прекраснее (таких я тут никогда не видела), улыбнулся мне и сел на кушетку, ожидая, когда я подойду к нему. Натянув на пальцы обтягивающую стерильную резину, я тоже улыбнулась ему, приблизившись.

- Что у нас за беда? – взяла я коробку со всем необходимым: спирт, пластырь, бинт, зеленка.

- Ехал на велосипеде, упал на разбитую бутылку, - парень задрал футболку, показывая заклеенный белым квадратом бок. – Уже зажило почти, последняя перевязка.

- Это хорошо! – бодро кивнула я, осторожно отклеивая старый пластырь с его кожи. Он дернул носом, прошипев коротко сквозь белоснежные зубы. Наклонившаяся к его боку, я была между одной его рукой, на которую он опирался, и другой, которая держала поднятой футболку. Был обнажен не только бок, но и живот, который показался мне очень спортивным. Отрывая до конца старую марлю, я мельком взглянула на ноги в черных кожаных штанах. Они были накачанными и длинными. Точно спортсмен. – Занимаетесь чем-то?

- На вас любуюсь, - я посмотрела на него снизу вверх. Улыбнулась шире его доброму веселью.

- Не сейчас. Вообще. Вы выглядите, как бегун, или легкоатлет.

- Да так, для себя, поддерживаю физическую форму.