Страница 135 из 143
*** Бёль была смышленым ребёнком, да и вообще в двенадцать лет уже не ходят за незнакомцами, предлагающими конфеты. Поэтому её пришлось на самом деле украсть, а не заманить. Хорошее обращение и увлекательные закулисья «Пятницы» за пару дней успокоили девочку, которой объяснили, что её прячут ради её же безопасности, потому что её старший брат вляпался в неприятности. В это она поверила без труда, потому что знала, что Ханбин – хулиган. Какой именно и как он хулиганит, Бёль не совсем понимала, но то, что он «плохой парень», где «плохой» равнялось «крутому» жило в её сознании безусловно. Всё время пребывания в заточении, она больше волновалась о нём, чем о себе, ждала новостей о брате и возвращения домой. Впрочем, отсутствие надобности ходить в школу было отличным бонусом.n Её вернули на Рождество, за несколько часов до того, как на ужин должен был прилететь их с Биаем отец. Сдерживая свои истинные эмоции, тревоги и ужасное волнение за сестру, чтобы не напугать её, Ханбин обнял Бёль в прихожей, подняв и закружив. Они минут пять не могли отойти друг от друга, улыбаясь, убеждаясь, что видят друг друга, продолжая обниматься. Наконец, Бёль первая, с деловым видом, поправив косички, перехваченные оранжевыми резинками, выдала:n - Хорошо, что с тобой всё в порядке. Ты разобрался с теми, из-за кого меня пришлось прятать?n - Разобрался? – Ханбин почти растерялся, но вовремя сообразил, что сестре выдали какую-то интересную версию происходящего. – Да, со мной всё хорошо, а… тебе сказали, почему тебя спрятали, да?n - Потому что ты во что-то вляпался, - пожала она плечами, гордая от причастности к какому-то «тёмному» делу.n - Да, так вышло, прости. С тобой хорошо обращались, правда? – натужно улыбнулся он.n - Всё было классно, не волнуйся. Несколько красивых девушек со странными именами учили меня играть на каягыме*, я выучила две коротких песенки. Эти девушки – твои бывшие? – Ханбин, не представляя, о ком идёт речь, мог только невнятно покивать, поправив:n - Нет, подруги.n - Мне кажется, они проститутки, - заметила девочка.n - Бёль! – ахнул Биай. – Что за слова? – Сестра потупилась, поняв, что немного забылась. Это же наивный старший брат, он думает, что она хорошая девочка и не знает, что она в школе жуёт жвачку на уроках, а иногда только делает вид, что занимается домашним заданием, в то время как переписывается с подружками в телефоне. И словечки она давно грубые имеет в лексиконе. А как весело было с этими накрашенными дамами! Они разрешали ей покрывать лаком ногти, мерить их туфли, клеить накладные ресницы. Некоторые из них знали в совершенстве иностранные языки, свободно на них говорили. Вот бы тоже научиться! – И вообще, - прощающе ухмыльнулся Ханбин, - ты что, подумала, что проститутки могут быть моими бывшими?n - Ой, с какими ты только не гулял, - закатила глаза Бёль. Брат усердно прятал от неё свою распутную жизнь, но всё же маленькая сестрёнка не стационарный аппарат, который можно задвинуть в сторону от событий. Какими-то урывками, возвращаясь из школы, выглядывая из окна, прибегая пару раз в университет к Ханбину, она всё равно что-то видела и узнавала. Делая вид королевского одолжения, она заявила: - Не бойся, папе я ничего говорить не буду. Он ещё не прилетел?n - Нет, но скоро будет. Иди, переодевайся, и будем готовиться к Рождеству! – Успокоенный, наконец-то сумевший без нервов сделать вдох и выдох, Биай проводил Бёль глазами в её комнату, и пошёл в свою спальню, где застал Хёну, собирающую свои немногочисленные вещи, мелочи, которые оказались тут, пока она временно проживала у него, в качестве поддержки: дезодорант, сменное бельё, кружевную сорочку, бижутерию, выходное платье и колготки. Зубную щётку она вытащила из стаканчика сразу, как только раздался звонок в домофон, рывком метнувшись в ванную. – Ты что делаешь? – нахмурился он.n - Собираюсь домой, - не оборачиваясь, не прекращала она своего занятия. – Сегодня Рождество, семейный праздник.n - Вот именно, сейчас приедет отец и… - Хёна распрямилась, отвлекшись от сумки. Посмотрела сосредоточенно в глаза Ханбину, пытаясь не выпустить из кулака волю.n - И я знаю, что ты не знакомишь его со своими любовницами, не любишь, чтобы он знал что-то о твоей жизни. И я не буду мелькать перед глазами Бёль, чтобы у ребенка не было примера распутной женщины. Я поеду к родителям, если что-то понадобится – звони. – Пока Биай, соображая что-то, вперивал руки в бока, стоя у двери, Хёна закончила сборы и, закинув ремешок на плечо, уже одетая, подошла к нему, звякнув тонкими браслетами, намекая на освобождение пути. Слегка нанеся на лицо косметику, в светло-кремовом джемпере и узких джинсах, она была очень красива. Эффектнее в университете девчонок найти было можно, а вот прекраснее в естественном стиле вряд ли. Не отходивший от двери парень явственно вспомнил, как захотел когда-то покорить её, затащить в постель, и для этого соблазнил, использовав все свои коронные штучки, сработавшие так хорошо, что соблазн держался до сих пор. – Ужин я приготовила, мясо разогреете, если остынет к приезду отца.n Ханбин не сдвинулся ни на миллиметр. Они столкнулись взглядами и давили ими, один на другого. Недовольно раздув ноздри, парень прислонился спиной к двери, захлопнув её. Теперь руки скрестились на груди.n - Распутная женщина, скидывай свою сумку и наряжайся к ужину, праздник, всё-таки.n - Семейный, - напомнила ещё раз Хёна. – Я не хочу униженно себя чувствовать при твоём отце, читать в его взгляде: «Зачем она здесь? Для чего ты её притащил сюда?». - Вздохнув, Ханбин потёр веки, подвигал челюстью, будто перемалывал слова. Они цеплялись за зубы, не желая вырываться, слишком непривычными были, не свойственными ему.n - Я купил подарок, и хотел вручить тебе его сегодня. – Он потянул сумку с плеча Хёны, и после её кроткого сопротивления всё-таки стащил прочь, бросив на кровать. – Это кольцо. Я представлю тебя отцу, как невесту, а не любовницу. – Хёна округлила глаза, руки её безвольно упали. – Пошли знакомиться с Бёль. Уверен, ты ей понравишься.