Страница 2 из 34
Именно эта потеря проводимости радиоволн делала наше положение после Катастрофы особенно угнетающим. Из-за отсутствия радиопередач (и телепередач, где принцип работы тот же благодаря радиоволнам), мы не знали точно, вся ли Земля в таком положении. Но пока местности, по которым мы продвигались, были сходны между собой по масштабам разрушений и воздействию на население: где-то больше оплавленных городов, где-то - остались целые районы с нетронутой инфраструктурой, но везде – почти полное отсутствие людей. Возможно, выжило не более одного процента населения…
Но я отвлёкся — хотя воспоминание о пустыне после войны здесь явно к месту... Мы едем и едем, солончаки сменяются холмистой местностью — она видна справа от дороги, за широкой лентой синей реки, текущей параллельно этой автомагистрали союзного значения (выстроена она была, конечно, еще во времена Союза). «И в картах на этих местах написано: Мелкосопочник!», – завопил сквозь шум мотора мой помощник… Но я храню спокойствие. Когда надо мы свернем к краю этого мелкосопочника. А пока едем дальше по магистрали — вот уже Павлодар проскочили. «А ты не заметил железной дороги!», — кричу я помощнику…
Наш водитель всё конечно замечает. Но он, как и я, хранит спокойствие: нас трое за широким стеклом КамАЗа. Капитан Каравана сидит во втором КамАЗе, пылящем сбоку от нас. Может это удивительно, что глава экспедиции едет отдельно от проводника, но он будто знает: мне так спокойнее. Ведь мне не по себе от его спокойного, но мрачного лица — даже в те краткие минуты по вечерам, когда я отчитываюсь о проделанном пути и даю прогноз на завтра.
Мы продвигаемся вдоль полосы освоенной земли. Полоса тянется вдоль могучей сибирской реки, которую здесь — в ее верхнем течении, где собственно Сибири еще нет — принято называть более звонко, примерно как Иртиз — таким я услышал имя реки от кого-то из уцелевших людей в поселках вдоль дороги.
Эта земля освоена и заселена еще по крайней мере с XIX века (перед этим служивые люди царя — казаки построили линию укреплений — Иртизскую пограничную линию). Климат похож на российский, поэтому крестьяне-переселенцы здесь лучше приживались, чем на юге, в жаркой Средней Азии. Но выживших сейчас, после Катастрофы в двадцать первом веке, буквально единицы: во многих небольших населённых пунктах мы вообще никого не находили — по сравнению с восточносибирскими городами, где, несмотря на всеобщее, на первый взгляд запустение, встречались целые коммуны выживших.
Нам пришлось съехать с автомагистрали, уводившей всё дальше на юго-восток, в сторону от цели нашей экспедиции; к тому же многие участки асфальта были оплавлены... Так что наш автокараван пылит теперь по ровной поверхности. Но мы постараемся не сбиться с курса – еще немного на юг, и дальше чуть в сторону…
Пустыня необычная. Вроде бы здесь нейтронные бомбы чередовались с каким-то странным высокотемпературным воздействием: многие дома оплавлены. И чем дальше на юго-запад, тем сильнее гримасы прошедшей Катастрофы. И только отсутствие трупов делает это всё похожим на старый сон… Впрочем, мы давно должны были повернуть на юг, только дорога – хорошая шоссейная - и преграждающая путь направо могучая река Иртиз - заставляли нас долгое время двигаться на юго-запад.
Мы могли бы ехать значительно быстрее, — припоминаю я сейчас, — ведь по карте переход не слишком долгий. Но по решению руководства Каравана (куда вхожу и я как опытный картограф, пусть и без образования; хотя кто точно помнит, что с ним было до Катастрофы?) надо продолжать тщательно осматривать города и посёлки. Мы обшариваем пустые дома и даже их развалины, коих в степях здешнего Мелкосопочника скопилось довольно много...
2. ПОДГОТОВКА ЭКСПЕДИЦИИ
Нейтронные бомбы… отняли у нас прежний мир и часть памяти. Похоже на это.
Позже мне пришли на ум другие мысли. Я помню, как еще с 2008 года участились полеты плазмоидов – вылетающих из-под земли светящихся объектов, простодушно называемых в народе НЛО. Это шары (иногда вытянутые вертикально объекты) из разгорячённой плазмы, которые вырываются из мантии Земли по узким каналам через кору Земли – в местах ее разломов. Там - ГПЗ (геопатогенные зоны), о которых не раз писали в 90-е: мол, чувствуется невидимая энергетика, плохое самочувствие и так далее… «Мол» говорю не потому что подвергаю сомнению существование подземной энергии (действительно, она может плохо влиять на людей; в такие места просто так обычным людям лучше не соваться – неудачи могут начаться или просто гнетущее впечатление оказывают). Дело в том, что эта энергия не только невидимая. С конца первого десятилетия XXI века, она всё чаше становилась видимой – эта подземная энергетика. Причем напряжение и температура плазмы всё возрастали.
Но потом напряжение возрастало всё больше и больше! Из-под земли рвалось наружу всё больше энергии. Интересно, отчего? Но потом я понял: Дело шло к Катастрофе. Подземное излучение многократно увеличилось. И однажды оглушило людей. Кто-то из них провалился в параллельные пространства – иначе город давно задохнулся бы от гниющих тел… Но часть народа «очухалась». Пусть гораздо мене половины от всего прежнего населения, но и не сказать, чтобы нас – выживших – были единицы.
Кроме обычных граждан, - как водится в любом почти обществе, у нас завелись и свои, мягко говоря, «нарушители порядка». Но наш мудрый Капитан собрал Охрану Каравана, во многом, именно из таких отверженных и «отмороженных» «защитников Родины». Пусть делают благое дело, служа живым щитом от таких же, как они - от «неприбранных к рукам» собратьев, принявшихся грабить спасшееся население. Наш Караван был бы лакомой добычей: огромные фуры с едой (и наверно, иными богатствами). И главное – автомашины, которые удалось завести (большая часть техники после Катастрофы отказала – даже двигатели внутреннего сгорания, но такие умельцы как наш Капитан… – им удавалось иногда завести машину, даже грузовик); а также запасы бензина…