Страница 82 из 99
А если она уходила, то часто на несколько дней, и всякий раз без предупреждения. Могло бы показаться, что для нее теперь время течет совсем по-другому, и она просто не замечает, сколько именно ее нет. Либо же она была в такие дни так далеко, что не дозваться.
А потом, когда она возвращается, Эр не смеет ни о чем расспрашивать. Особенно о том, почему она его избегает. На самом деле потому, что он боится услышать ответ. Ведь причина на самом деле не важна, важен сам факт. А факт в том, что она его избегает. А если она объяснится с ним, что тогда помешает ей уйти насовсем? Эру этого не хочется, чего уж там греха таить.
А может она там, в мире теней живет новой жизнью и возвращается только из-за того, что Эр ее ждет. Но он все равно будет ее ждать. Даже если будет знать, что она ушла навсегда.
А быть может ей — воплощенной тени — слишком тяжело быть здесь в мире материальном. Да что там, Эр все больше склоняется к тому, что так оно и есть на самом деле. Каково это если ты мысль, а тебя заставляют быть лишь заготовкой этой мысли. Совсем еще неоформленной, бестолковой. Каково это, пытаться быть тем, чем уже не являешься?
Эр долго ли смог бы пробыть в тени и остаться собой? Вряд ли, и это его тоже угнетает. Кажется, он запутался в своих думах. И ведь, если бы он не был посвящен тени, он бы с Кагэко вообще не смог бы увидеться. Они бы даже не встретились. Эр прошел бы мимо, а она… Но даже это не особо сближает его с тенью. Или он просто привык противиться всему, что с ней связано? Кагэко и редкие свидания с ней единственная причина, заставляющая его мириться с существующим положением. А была бы возможность, он бы сбежал. От чего же именно? Вроде ничто его особо не угнетает, кроме осознания, что это все против его воли.
Он давно уже на самом деле решил, что если узнает, как уйти от тени, то ничто его не удержит здесь. А Кагэко. Ну, только она и держит. Пока. Но она отдаляется. А если она однажды не вернется, если она уйдет навсегда, ничего не останется. А она уйдет. Эр боится об этом думать, но понимает в глубине души, что это неотвратимо. И так грустно от этого, как бывало только тогда, когда шел дождь. Тогда, годы назад, дождь вызывал такие чувства у него, а сейчас даже и дождя не надо. Тошно и противно от этого. Хочется разбить костяшки пальцев о стену. Или сделать больно не себе, а кому-то еще.
Чтобы отвлечь себя от этих мыслей он подошел к стене и саданул по ней со всей силы, боль на мгновение обожгла руку, но вскоре стихла, не осталось и следа на руке. Эр даже не успел его разглядеть. А повторный удар о стену не вызвал вообще никаких ощущений, словно бы он был каким-то железным супергероем. Впрочем, второй удар даже и на стене следов не оставил, хотя сопротивление Эр ощутил. Поддавшись какому-то порыву, я шагнул в стену и прошел ее насквозь. Хотя он уверен, что тенью в тот момент не пользовался. Хотя конечно все это именно из-за тени. Видимо она уже без его желания делает все, что нужно.
А за окном между тем зашуршало. Надо же. Дождь пошел именно тогда, когда Эр о нем подумал. Может ему стоит тряхнуть стариной и отправиться на какую-нибудь остановку, или в подворотню. Под мост, в конце концов. Сделать хотя бы вид, что его что-то может отвлечь от тяжелых мыслей.
Но вот, сейчас есть две причины, почему дождь не должен воздействовать на него. Одна из них — Кагэко, другая — воспоминания о том, что в последний день его настоящей жизни шел дождь. Но он даже из-за этого не воздействует на него больше. Эр прямо сейчас имеет возможность в этом убедиться. Так странно и непривычно. Впрочем, все же какое-то чувство есть. Опустошенность. Вроде несбывшихся ожиданий. Видимо какая-то часть его помнит, что он должен чувствовать, и ожидает этого. Но ничего не происходит.
Теперь он уже не ненавидит тень, а даже почти любит ее. Тень для Эра — Кагэко. И только так. Тень, сама по себе она ему все так же противна. Но лишь посредством ее он может быть рядом со своей Кагэко. Хотя она же и отняла жизнь у Кагэко. И много чего еще. Он ненавидит тень, все так же ненавидит, как и прежде. Хоть он и сам, конечно, во многом виноват. Тогда он согласился на предложение Эса, пусть и не сразу. А потом, занимаясь самобичеванием, обрек живого человека на растворение во тьме. Эр не думал ни о чем, когда погрузил Кагэко, тогда еще самую обычную девчонку, во тьму без права на возвращение. На жизнь. Он и сам чудовище.
И дождь. Это всего лишь вода, льющаяся с неба. Вода это хорошо, а вот дождь, это в первую очередь неудобно. И что интересно манило его в нем? В тот последний человеческий день шел дождь. Но Эр смутно об этом помнит. Даже не помнит, а скорее знает, что он тогда был. Эр был жутко пьян, причем не только спиртным, но еще и эйфорией от столь быстрым успехом. Нет, мы, конечно, пахали как лошади, репетировали, снимались. Но, все же, немало в их успехе именно удачи. Может Эс что-то сумел сделать с помощью тени? Кто знает. Спрашивать Эр точно не будет. Он видел все сам. Все было честно.