Страница 60 из 99
А еще оказалось, что он никогда прежде не видел Эса по-настоящему напряженным.
Прошло уже десять минут, как должна была начаться репетиция, но Эма не было. Больше всего, казалось, этим был обеспокоен Эль, который еще полчаса назад утверждал, что тот будет с минуты на минуту. Эс, замерев у микрофонной стойки, что-то вполне спокойно разглядывал в записной книжке. Казалось, будто его это опоздание совершенно не беспокоит.
Телефон в руки никто из них не взял, но каждый уже неоднократно заглядывал в тень в поисках коллеги, который с мокрой головой, не пытаясь скрываться, метался по квартире, одеваясь. И чем дальше, тем больше он нервничал, и тем сильнее его руки тряслись, когда очередная вещь выскальзывала из них. Когда он, наконец, оделся и с так и не досушенной головой явился в репетиционную, где они должны были прогнать заграничный сэт-лист, то был белее стены. На Эса бедный клавишник боялся даже глянуть и то, что со стороны лидера не было никакой реакции, его испугало даже больше. И не его одного.
Бесшумно пометавшись еще пару минут по студии, Эм завязал растрепанные волосы на затылке и встал к синтезатору. Эр, Эн и Эль так же поудобнее перехватили инструменты, ожидая от Эса команды, но тот продолжал стоять, рассеянно глядя в блокнот.
Так и не дождавшись от Эса каких либо действий, Эн многозначительно кашлянул. Эс вздрогнул и глянул на него вопросительно. Потом обвел затуманенным взором всех по очереди и, выпрямившись, убрал блокнот в задний карман джинсов.
- Ю, начинай, - скомандовал он, вынимая микрофон.
На следующий день непонятное напряжение вокалиста выплеснулось совсем по-другому.
Во время получасового перерыва между прогонами Эн закинул гитару на диван, и ворча о том, что из-за этого придурочного графика, и не менее придурочного тура, из-за которого весь этот переполох, он не успел пообедать, отправился за съестным до ближайшего кафе, расположенного двумя этажами ниже. Едва за ним закрылась дверь, Эс резко отложил телефон, в котором, казалось, прятался от товарищей и прищуренным взглядом проводил того до самого кафе. Тени, через которые он наблюдал за гитаристом, трепетали, будто не желая подчиняться.
Эн вернулся, так ничего и не заметив, а потом, стоило ему зазеваться и вступить на десятую долю секунды позже, Эс припомнил ему все его слова, даже те, что он бормотал по пути в кафе. Столько едкой злобы в голосе Эса прежде никогда не было. А Эн, растерявшись, покраснел и больше до конца репетиции и слова не сказал. А с Эсом не общался до самого отъезда.
Через два дня, в особенно погожий и солнечный денек, когда тени, казалось, совсем обезумели, Эс принес на репетицию авиабилеты, купленные им лично в ближайшем офисе продаж.
Даже совершенно не мнительный Эль в тот момент смотрел на вокалиста как на полоумного, ведь такое случилось впервые, хотя летали они все вместе довольно часто и раньше как-то обходились электронными билетами.
- Ну что, еще разок, или по домам? – спросил Эс вечером того же дня, едва отыграли последние звуки гитары.
- Да хватит уже, - проворчал Эн, любовно проводя рукой по деке гитары.
- Ага, - отчего-то очень веселым голосом согласился с ним Эм, выключая синтезатор. – Только зачем сразу домой? Ждите меня.
Не сходя с места он исчез, оставив коллег вопросительно переглядываться.
- Вот даже не смотрите на меня! – запротестовал Эль, когда все взгляды разом уперлись в него. – Понятия не имею, что он задумал.
Эм очень скоро вернулся, и в руках его был большой пакет с пивом и чипсами.
- Предлагаю задержаться на полчасика и отметить хорошую репетицию, - заговорил он, ставя пакет на диван.
- Я пас, - буркнул Эн, убирая гитару на подставку. – Счастливо оставаться.
И он исчез, так и не посмотрев ни на кого. Эм, проводив его хмурым взглядом, принялся выкладывать содержимое пакета на стол.
- Эм! – воскликнул Эс, будто очнувшись. – Ты чудо.
Потирая руки, он уселся за стол.
- Распечатывай чипсы! – скомандовал клавишник, продолжая опустошать пакет.
Эр, проводив Эна взглядом через тень до его дома, обернулся к товарищам, собираясь сообщить, что ему тоже не хочется никаких посиделок, но его отвлекло особенно сильное колыхание тени в углу. Даже не успев что-либо разглядеть, он понял, что это Кагэко. Значит, теперь ему уже не нужно торопиться домой. Теперь там никто его не ждет. А если он все равно уйдет домой, то будет там один. Кагэко очень упорна в своем стремлении не оставаться с Эром наедине.