Страница 15 из 99
- Я придумал! – выпалил Эс.
- Надеюсь, для этого не придется идти пешком на край света.
- В таком случае без тени точно было бы не обойтись.
- Тогда зачем мы вышли на улицу? – удивился Эр.
- Считай что это у меня такой ритуал…
Эс провел Эра через тень от начала и до конца. Мир окутали всполохи красок, но лишь на мгновение. Интересно, а Эс знает, что Эр видел в тени? Точнее, чего не видел? Краски блекли для него. Эр искренне боялся, что скоро и мир теней станет для него бесцветным. А что если уже в следующий раз он ничего не увидит?
Вихрь осел, открывая перед взором Эра океан и бесконечно черное небо над ним. Холодный ветер пахнул в лицо, заперев дыхание. На мгновение Эр задохнулся, на глазах выступили слезы.
- Иди сюда, - голос Эса послышался откуда-то сбоку. - Отсюда океан выглядит по-особенному, а на рассвете он бесподобен.
Справившись с дыханием, Эр приблизился к ограждению и заглянул вниз, туда, где бесконечный, несмотря на глубокую ночь, поток автомобилей сверкал фарами и заливал округу гудением клаксонов.
Набережная, видимая невдалеке, была погружена во тьму, и только два или три островка света разбавляли ее.
- На рассвете? – переспросил Эр.
- Да.
- Но...
- Совсем не обязательно дожидаться, когда солнце встанет…
Они не разговаривали, каждый думал о чем-то своем. До самого рассвета. Они ушли за миг до того как из-за горизонта показался краешек солнца…
Еще один день прошел, практически ничем не отличимый от предыдущего. Казалось, что и завтрашний день будет таким же, и следующий за ним, и следующий. Интересно, а день, на который у них назначена премьера, будет ли он для Эра отличаться хоть чем-то ото всех остальных? Вряд ли.
- Привет, Эр. Я был уверен, что найду тебя сидящим на подоконнике.
Эс, кто бы мог сомневаться, что он придет и сегодня. Даже в этом нынешний день был похож на вчерашний.
- Ты же не будешь против моей компании?
Не дожидаясь ответа, Эс подошел ближе и, как и днем ранее облокотился о подоконник.
- Мне вдруг захотелось выпить и я… - начал он.
- И ты сразу вспомнил обо мне, своем приятеле-алкоголике?
- Ну, зачем ты так говоришь? – в голосе Эса звучала искренняя горечь. - Мне захотелось поговорить с тобой. Из всей нашей компании ты всегда был самым…
- Ну, уж точно не самым разговорчивым, - Эр перебил его еще раз.
- Нет, больше всего ты похож на того, кто всегда может выслушать.
Нет, сейчас Эс не мог не быть искренним. Не мог он врать, глядя в глаза. Он выпрямился, не отрывая от Эра своего взгляда. Легкая, почти незаметная улыбка коснулась его губ. Эр не выдержал взгляда и сделал вид, что ему интересна луна.
- Я на кухню, - проговорил Эс, шагая прочь. - Не пропадать же вину. Тебе принести бокал?
- Да…
Они смотрели на луну до тех пор, пока она не скрылась, затем отправились дожидаться рассвета, глядя на безмятежный ночной океан. Наполовину пустая бутылка и бокалы, наполненные до краев, остались на подоконнике. Скорее всего, они еще долго будут там стоять.
Эс что-то говорил-говорил-говорил - без перерыва, и при этом не требовал, чтобы Эр отвечал. Может быть, ему даже неважно было, слушают его, или нет.
На следующий день, как только стемнело, Эр уселся на подоконник и стал ждать Эса, но он не пришел. И ведь вечером накануне его тоже не было.
А перед глазами Эра маячило напоминание о том, что Эс и правда здесь был, о том, что их полуночная встреча не померещилась ему. Рука сама потянулась к бокалу. Нет, не для того, чтобы столкнуть.
- А он знает толк в вине, - пробормотал Эр, отпив глоток.
И почему на его глазах появились слезы?
Когда луна скрылась за домом напротив, стало совсем темно. Фонари отчего-то опять не работали. Захотелось кричать, неистово кричать, как сумасшедший, но в горле словно застрял ком. Может, это опять слезы?
- Нет, - прошептал он, - нет, нет, не-е-е-ет!
Едва слышимый в начале фразы, его голос сорвался на крик. Но он ведь так давно не плакал. Он не плакал с тех пор, как жизнь вокруг него стала превращаться в бесцветную кальку. Как же это было давно!
Крик отзвучал, и тишина стала еще более давящей.
Неожиданно даже для самого Эра, бокал полетел в угол гостиной, разрушая своим звоном ненавистную и благословенную тишину, мгновением позже туда же отправился второй бокал, а затем и бутылка.