Fides

После Крюкохват в абсолютной тишине, - все присутствующие затаили дыхание, - снова приподнял руки и резко взмахнул ими, посылая энергию и беззвучное заклинание в сторону гроба. Хрусталь начал трескаться со стеклянным звоном, белея на каждом внутреннем изломе, и, казалось, вот-вот должен был рассыпаться миллиардами тяжелых толстых осколков. Взгляд у Нины был, как у бешеного книззла: скованная магией, она не могла сорваться и подбежать к Снейпу, а его вот-вот засыплет битым стеклом!

- Остановите это, черт возьми! – рявкнула она, поняв, что сдерживающая магия не мешает ей говорить, да и заклинание девушка сбросила каким-то неведомым усилием. – Сделайте что-нибудь! – растерянно оглянулась она на Крюкохвата.

- Миссис Снейп, - спокойно сказал он, будто речь шла о пересчете галеонов в сейфе, - я ведь ещё не закончил. Резкий взмах маленьких рук, и каждый осколок отделился друг от друга, показывая острые, как лезвия, грани, и повис в воздухе. Потрескавшееся облако стекла еще хранило очертания прежней формы, но гоблин чуть пошевелил пальцами, и облако сдвинулось назад, к стене. Держать на весу столь тяжкий груз не было смысла, и с немыслимым звоном граненые глыбы хрусталя посыпались на каменный пол. От них отскакивали свои осколки, но маленькие и тяжелые, они не взлетали слишком высоко, а то и вовсе крошились в блестящую пыль под тяжестью новых.

Когда стихло эхо грохота, последняя стеклянная пылинка осела, и вновь воцарилась неестественная тишина, все увидели, что Северус Снейп остался лежать на своем постаменте, словно восковая фигура на стеклянной подставке. Казалось, он спал, но сон его выглядел неестественно спокойным, шум и пронзительный звон стекла не разбудили его. Руки мастера сжимали колбу из-под какого-то зелья, и гнетущая атмосфера трагизма медленно опускалась на плечи вошедших.

Притихшие маги смотрели на мастера зелий, ставшего моложе их на двадцать лет, ведь он совсем не изменился с войны, с тех самых пор, когда его видели последний раз, они переводили взгляд на Нину, - девушку била дрожь, казалось, сейчас с ней случится какой-нибудь приступ, или новый обморок, и снова смотрели на неподвижного Северуса Снейпа. По щекам МакГонагалл стекали скупые слезы, близнецы помрачнели до неузнаваемости, Гермиона ещё сдерживалась от слёз, но, казалось, мысленно проклинала Снейпа – профессора! – за такую немыслимую глупость. Рон с Гарри опасливо косились на Гермиону, но, увидев, что она не впадает в истерику и увести её невозможно, вышли сами из хранилища на каменный выступ. Рита Скитер вообще не приходила в себя, чему был крайне рад Сириус. Печально покачав головой, он собрался вынести свою спутницу из комнаты вслед за друзьями. Энди была подавлена, уставившись даже не на Снейпа, а на гору стекла на полу, она со стекленеющим взглядом пыталась найти выход.

- Выйдите все! Все из этой комнаты, - резко шагнула она к двери, задев плечом Нину, но даже не заметив этого. – Выйдите, не слышно что ли!

С неожиданными для себя силой и упорством Энди вытолкала опечаленных магов, не заметив, как довольно улыбнулся Крюкохват.

- Миссис Снейп, вы знаете, что делать, - покачав головой, гоблин вышел за блондинкой.

- Сейчас бы закурить, - очнулся Сириус, когда перед его носом закрылась дверь в сейф.

- Поддерживаю, - Фред достал сигареты.

Энди хотела было вернуться к Нине, но по выражению лица Крюкохвата поняла, что он сам ей всё сказал. Хотя она догадалась раньше.

- Мерлин, помоги мне, - чуть слышно шепнула Нина в пустоту, приближаясь к Снейпу. Она осторожно взяла его руку и присела на край стекла, который до этого был дном… гроба. Волшебница даже не поняла, рука была теплой или холодной, - её пальцы уже почти ничего не чувствовали. Высвободив колбу из рук зельевара, девушка с грустной улыбкой отметила, что это был Феликс. Сейчас бы еще глоточек…

- Северус! – тихо позвала она, собрав в голосе последнюю надежду. – Северус… - Нина наклонилась и робко поцеловала его. – Живи… пожалуйста…

Он не открыл глаза. Не поднялся резко над хрустальным ложем, чтобы заключить Нину в объятия, не продолжил робкий, едва ощутимый поцелуй…

Ничего не произошло.

Нина сжала его руку в ладонях, чувствуя, что её снова начинает трясти. Она жмурилась, чтобы не дать волю потоку слёз, но всхлипы уже душили её. Колба из-под зелья скатилась на пол, прощально звякнув и найдя место среди тысяч других осколков.

Девушка успела подумать только, что сейчас запрет эту дверь, которую невозможно будет ничем открыть, и останется здесь навсегда. Со Снейпом, со своими воспоминаниями о Снейпе, которые сохранит до последнего вздоха, ведь на его месте следовало быть ей. Даже ничего этого не должно было быть. Это всего лишь кошмарный сон…

Дрожь сменилась судорогой, пальцы немели, их пронизывал потусторонний холод, словно Нина уже оказалась с Снейпом по одну сторону…материи.

Когда руки, казалось, вот-вот покроются льдом, она стала чувствовать. Ощущать тепло… пальцев Снейпа. Взяв его руку покрепче, Нина чувствовала, что его рука сейчас намного теплее, чем её собственная, она ощутила даже слабое движение его пальцев, и слёзы всё же хлынули из её глаз.

- Северус, - всхлипнула она, понимая, что теперь улавливает его ровное, еле слышное дыхание, будто он действительно спит, просто выпил слишком много зелья без сновидений, поэтому сон такой глубокий и ровный…

Мужчина медленно приходил в себя. Пошевелился он прежде, чем открыл глаза, и даже попытался подняться, оперевшись на руку Нины. Он даже не знал еще, что это её пальцы сжимают его ладонь, он лишь отходил от двадцатилетнего сна.

Нина плакала, уже не сдерживаясь. Чувства вернулись, в комнате стало немыслимо душно, она рванула ворот своей теплой мантии, пытаясь освободиться от него, но не вышло.

Наконец, он открыл глаза. Черные блестящие в свете факелов глаза смотрели на Нину с минуту, пока он пытался понять происходящее. Пальцы крепко сжимали её хрупкое запястье, после мужчина резко сел и обнял её.

- Северус, - снова всхлипнула она, обнимая его в ответ. Слов не было, их было так много, что нельзя было сказать ни одного.

Он вдруг отодвинул её на вытянутых руках и взглянул на девушку с тревогой.

- Нина… Ты… настоящая? Мы… оба живы? – голос его звучал глуше, чем привыкла Нина, он был будто сильно простуженным и охрипшим. Изменился мужчина мало, разве что вот здесь, над ухом, проявилось несколько седых волос. Кто знает, что он пережил в войну…

Нина долго молчала, пытаясь успокоиться, и лишь потом счастливо улыбнулась.

- Когда я пришла сюда, я точно была жива! А вот с тобой нам ещё надо разобраться…

Он провел пальцами по её взъерошенным волосам.

- Ты точно такая же, как в тот день…

- Ещё бы, - вздохнула она, снова прижимаясь к мужчине.

- Я ждал… пока завершится война, чтобы решиться вот на это, - он провел ладонью по стеклянной подставке. – Как тебе мой эксперимент?

- Орден Мерлина тебе обеспечен, - Нина внезапно вернулась в свое нормальное и даже счастливое состояние. А может,  просто сошла с ума и это настолько очевидно, что всё идет как обычно?

Продолжая нежно обнимать девушку, Северус смотрел на неё и не мог насмотреться.

- Пять лет, - с легкой грустью улыбнулся он. – Пять лет ты была моим воспоминанием, к которому я возвращался каждый день. Так прошло пять лет…

- Двадцать пять, Северус, - она тихо, почти беззвучно смеялась, стирая недавние слёзы, - мы переиграли всех.