Страница 31 из 53
Я просто сидела на задней парте и осторожно решала химию под столом. Это не мешало мне слушать. Не слушать и не слышать было нельзя, ибо вела философию женщина-огонь, холерик в чистом виде, буря эмоций и фонтан чувств – из той редкой породы учителей, что бегают по классу, поминутно всплёскивают руками, вскрикивают, суетятся, сами себе задают вопросы и сами же радостно отвечают на них. В общем, прелесть. Такие люди меня просто завораживали. К тому же у неё были лохматые чёрные кудри, кольца в ушах и браслеты на руках - это навевало чудные мысли об Испании, фламенко и бое быков.
И вот эта дуэнья Мадридского двора ни за что ни про что избрала меня.
- У нас в школе! Скоро! Состоится конференция! – возрадовалась она.
Я вежливо кивнула. Что-то ей от меня было надо - наверное, плакат нарисовать.
- У меня есть потрясающая тема! Ты должна её представить!
Опа! Я проморгалась и уставилась на неё. Вы, сеньора, ничего не попутали?
- Садись сюда! Слушай внимательно! - она подтащила меня к столу и вытряхнула парочку книг. – Интереснейшая тема! Назовём работу «Странствия великой мечты»! У нас – у тебя! – есть две недели. Возьмёшь эту книжку. И эту. Тут я список напишу – поищешь в библиотеке… Если в нашей нет, то в городской… Ты поняла, кто это?! Ты знаешь, о чём эти книги?!
Я совсем перепугалась.
- Нет.
- Это утопии! Мировая мечта человечества! Светлый путь! Платон! Томазо Кампанелла! Томас Мор!
Я вежливо кивнула.
- И ты проследишь его! Сделаешь выводы! Держи! За выходные прочтёшь и выскажешь своё мнение.
И всё. Вот тебе книги, вот тебе конференция… Да в нашей школе вообще никогда конференций не было! Что там делают? Я даже не спросила. Просто сгребла книги и ушла.
Вечером папа раскрыл мне глаза. Лучше бы он загадочно помолчал. Он рассказал, что на конференции нужно красиво выступить перед большим скоплением народа, а потом отвечать на вопросы.
Я пришла в ужас и немедленно захотела умереть.
Все выходные я нудно читала всученные книги. Прочитанное было интересно, но как-то не вдохновляло. Липкий страх возился в животе. Дурная обида на жизнь выедала мозг. Я тупая никчемность. Даже выступить нормально не могу. И не смогу никогда.
В понедельник я явилась пред ясны очи дуэньи, надеясь, что про меня позабыли напрочь. Ага, сейчас! Учительница затащила меня в класс и принялась подробно выспрашивать о прочитанном. Я отвечала вежливо, мрачно и односложно. Да, понравилось. Очень интересно. Да, идея замечательная.
Внезапно она замолчала Довольно надолго.
Я подняла глаза на свою собеседницу. И поняла, что наплевала человеку в душу.
Она смотрела оскорблённо и чуть ли не злобно.
- Так ты читала «Государство»? – спросили меня, и нехорошие нотки прозвучали в вопросе.
- Ну… в общем, да…
- Да или нет?!
- Да… не всё.
- И тебе понравилось?
Она так хватила по столу, что пальцы хрустнули. Мне страстно захотелось сбежать.
- Мне… да.
- Да? Ты! Общие женщины и дети – это, по-твоему, хорошо?! Поздние дети уничтожаются – это хорошо?!
- Нет…
- Нет?! А что! Что там понравилось?
- Я не…
- Что ты как курица?! Что ты тут мямлишь?!
Тут уж я совсем перепугалась. Ей в дурке место, факт.
- И ты! Мне! Говоришь, что понравилось! Что? Говори?
- Образование. – прошептала я.
- Что?! Вот. Вооот! Образование! Школы для народа! А что потом? Цель? Молчишь? Главное – цель! Для чего всё? Так для чего? Что ты cебе уяснила?!
Всё больше распаляясь, она вскочила и пробежалась по классу туда и обратно. Плюхнулась на стул. Чёрные волосы торчали во все стороны. Уставилась на меня.
- Надо видеть между строк! Надо чувствовать! Так что ты увидела? Валяй, говори!
Как она меня достала. Больше, чем алгебра. Больше, чем наша завуч.
- Да ничего! – вдруг заорала я. – Ничего там умного нет! Головой никто не думает! Идеальное общество?! Так не бы-ва-ет!
- Почему это не бывает?
- Потому что глупо! Потому что нельзя всем поровну! Потому что все разные!
- Так! А Мор-то… ведь он говорил…
- Мор ещё ничего! На таком-то фоне!
- А что Мор?!
- Да то! Всё общее – да! А за косметику и каблуки – смертная казнь!
- Это не Мор, а Компанелла!
- Да, Компанелла… И всё равно!...
За окнами капало. В стекло било солнце. В кабинете истории стояла жара. Колебался полумиражный воздух - спёртый и нагретый. Мы сидели и орали друг на друга.
- Ты должна понять! Почувствовать! Почему они так писали! Что было не так! Ведь они были не дураки, нет! Думай! Думай!
И я думала. Громко и сердито.
Я чувствовала, что вспотела. Надо лбом учительницы тоже склеились кудряшки. Я забыла, что ещё полчаса назад боялась рот раскрыть. Забыла все страхи публичности. Я кричала и спорила. Тыкала пальцем в книги, сбивалась, путалась – это злило и распаляло ещё больше… Иногда мы хохотали как две придурочные, иногда вскакивали, и теперь уже я делала круг между рядами…
Как ушла – не помню. Дверь хлопнула. Навстречу выскочила подружка.
- Эй! Она тебя покусала?
- Отвали!
Как прошла конференция? Не помню. Честно. Актовый зал был переполнен. Я – на грани обморока. Бумажки перепутались – от них всё равно не было никакого толку.